- Я чувствую, что вы о чем-то переживаете, хотите выговориться? Ну, давайте!
- Я, как и все люди, которые не прошли в Госдуму, переживал. Были такие бывшие депутаты, у которых сердце не выдержало, и они скоропостижно скончались. Проиграл потому, что были предательство, измена, непорядочность людей, которые раньше меня поддерживали. Я увидел, что сегодня честных выборов нет. У кого деньги, тот и побеждает. Видел предательство отдельных коммунистов, которым власть что-то пообещала, и они готовы были предать и мать родную. Компартия мне ничем не помогла ни финансово, ни депутатами, которые должны были меня поддержать. Руководство компартии не хочет портить отношения с Кремлем из-за меня, и не оказало мне никакой поддержки.
- Судя по всему, вы находитесь в подвешенном состоянии, и это неудачное прошлое вас терзает?
- Нет, я уже бросил переживать.
(Судя по интонациям моего пациента - это защита отрицанием. - Примечания Рамиля Гарифуллина.)
Я посмотрел на эту Думу, и наверное, Бог есть - он меня увел от нее. Дума принимает антинародные законы, не пользуется авторитетом. Журналисты говорят мне: Василий Иванович, Дума заросла тиной. Не слышно, чтобы кто-то выступал в ней ярко и громко.
- Таким образом, в вашей душе сейчас нет беспокойств. Тогда чем живете и чем наполнены?
- Я много езжу, встречаюсь с народом. Знаю, чем он живет.
- Я тоже знаю, но о вас как о личности не знаю ничего...
- Народ ко мне относится очень хорошо, берут автографы, зовут фотографироваться, приглашают в гости.
(По-видимому, мой пациент пытается нарисовать картинку своей личности, но явно недооценивает себя, то есть имеет заниженную самооценку. Теперь попробую раскрыть личность своего пациента через лозунги.)
- Если Жириновский - это наши психозы и неврозы, если Зюганов - это наша ностальгия, консерватизм, если «Яблоко» - это наша интеллигентность и многодолгодумство, «СПС» - это наша зависть... к Западу, «Единство» - это наш конформизм, подчинение, иллюзия реальности, то Шандыбин - это наша..? Продолжайте... Это наша...
- ...Прямота, от которой мы все гибнем. Да, прямота! Правдивых и честных людей любили все. Даже Чингисхану воины говорили правду. Он их за это поощрял. Сегодня если скажешь правду начальнику, то ты - изгой, враг.
(Мой пациент, по-видимому, сильно пострадал от своей нужной и ненужной прямоты. Складывается впечатление, что он от нее сам «желает погибнуть», то есть имеет место политический мазохизм. Но так ли это? Далее я попытаюсь раскрыть своего пациента методом сравнительно-провокационного анализа.)
- Говорят, что Жириновский - это наша прямота. Это не так?
- Жириновского я отлично знаю. Кто-то говорит, что он дурак. Нет. Он талантливый политик. Может ориентироваться. Верно служит власти и за свою верность получил орден, и сын его получил орден, поэтому он все сделает для власти.
- В чем конкретно проявлялась ваша прямота?
- Я часто выступал в Госдуме и, конечно, говорил правду в лицо. Поэтому многим и не нравлюсь. Нравятся те люди, которые подхалимничают, подпевают. Сегодня правда не в моде.
(Судя по всему, мой пациент не настолько хорошо владеет приемами политической манипуляции и игры, без которых политика теряет свою основу. Поэтому мой пациент не приемлет эти способности в других. И все-таки он хороший игрок, но об этом ниже.)
- Это политическая прямота, а прямота в межличностном общении у вас тоже проявляется? То есть вы страдаете отсутствием пластичности, дипломатичности, поведенческой корректности?
- Нет, нет, такого нет. Я очень лояльный человек. Все большие люди добрее, скромные, жалостливые. У меня со многими складываются добрые отношения.
(Мой пациент умеет «включать» нужную прямоту в зависимости от ситуации и социальной среды.)
- Ленин вам когда-нибудь во сне снился?
- Мне снился Сталин. Сон был такой. У меня вообще много вещих снов.
В 70-х годах много дней подряд мне снилось: налетают американские самолеты на Советский Союз и бомбят нас. А наших самолетов нет. Американцы листовки разбрасывают, потом фотографии. Но в последний день, в воскресенье, приходит ко мне Сталин и говорит: «Василий Иванович, Советский Союз падет под действием США, и ты станешь одним из самых стойких коммунистов, я возлагаю на тебя большие надежды». Вот такой вещий сон. Потом, смотрю, умер Брежнев, потом Черненко, потом Андропов. Пришел Горбачев и начал перестройку. Сталин сказал, что явится человек высокого роста, и имя у него будет... Ну вот он мне сказал имя, а я проснулся и забыл. Но когда пришел Горбачев, я вспомнил слова Сталина, что действительно появится человек высокий, который разрушит Советский Союз.
(Мой пациент верит в то, что ему приснился вещий сон, и благодаря анализу этого сна самим пациентом у него в прошлом улучшилось душевное состояние, то есть произошла позитивная психологическая реакция. Поэтому мне не имело смысла изменять интерпретацию данного сна. При этом необходимо признать, что этот сон говорит о значительном тщеславии и амбициях моего пациента в прошлом. Более того, это сон о претензиях быть «пророком в своем отечестве», но до патологической мании величия здесь еще далеко.)
-Еще какой-нибудь сон расскажите.
- Перед закрытием КПСС мне приснился такой сон. Я прихожу к колодцу, смотрю в него, и вдруг туда падает моя шапка. Из колодца хлынула вода, и образовалась огромная река, и я плыву посреди нее, и до одного берега далеко, и до второго, и я плыву.
(В процессе анализа данного сна мы выяснили, что шапка для моего пациента - это партия. Мой пациент увидел, что закроют партию. Он был удивлен, что через пять дней партию действительно закрыли, то есть Ельцин подписал указ о закрытии компартии на территории РФ.)
- А вообще, когда вы плыли через реку, вы что чувствовали? Чувство страха или радости во сне было?
-Нет, чувства страха не было. Дело другое, что я ни к одному берегу не приплыл.
(Этот сон весьма символичен и для нынешнего состояния. Мой пациент «так окончательно и не приплыл к берегу» и поэтому в настоящее время находится в подвешенном состоянии. Но именно это придает ему силы для развития. Мой пациент в поиске.)
- Еще какие-нибудь вещие сны были?
- Ну, таких снов у меня много было, у меня жена заболела... И врачи сказали, что она умрет. Я коммунист, но как-то начал молиться Богу, и вдруг ночью, когда я лежал, вижу, как дверь открывается и заходит человек. Был час ночи. Он говорит: пришел за твоею женою. Ну я встал на колени перед ним, молился...
(Мой пациент проявляет свою религиозность и установки священника.)
- Путин когда-нибудь снился?
- Президент Путин мне снился, но он вылетает из головы, забываю.
- Получается, что он заметает свои следы в вашей психике?.. А какие чувства он во сне вызывал?
- Одно я знаю, что с теми, кто во сне мне делает плохо, обязательно что-то случается.
- А во сне не кричите?
- Нет, не кричу никогда. Сплю спокойно.
- А случаются с вами какие-нибудь странности, неведомые силы вас ведут?
- Как-то я сидел в Госдуме на обсуждении Послания президента. Я не хотел выступать. Но кто-то взял меня силою и поднял! И вложил мне слова.
- Кто-то вкладывает в вас некие слова?
- Да, сам-то я просто говорю.
- А голоса какие-нибудь не мерещатся?
- Нет, голосов я не слышу. Просто кто-то «укалывает» мне в голову мысль.
-То есть кто-то реально подходит и укалывает вас иголкой?
- Нет. Это я образно выразился.
(Я сильно переживал во время последних вопросов и ответов. Оказалось, напрасно. Мой пациент психически здоров. Теперь попытаюсь проанализировать работу архетипа персоны, то есть маски или личины моего пациента.)
- Может быть, вы уже сейчас превратились в публичного человека, в некоего артиста, который всем известен и выступает перед людьми.
- И узнают меня, и поют обо мне, и анекдоты рассказывают про меня, как и про Чапаева. Значит, народ любит и уважает. Если бы не пели и анекдоты не рассказывали, тогда, наверное, народ не уважал бы.
- Можно сказать, что вы стали шоуменом и даже политическим брендом?
- Нет, ни шоуменом, ни брендом я не стал. Хотя меня приглашают на телевидение, на многие шоу, я часто отказываю.
- Может быть, вы некий живой знак или символ, который существует сам по себе, а реально вы совершенно другой. Телевидение сделало из вас некий живой знак.
- Это не негативный образ.
- Нет-нет. Когда я вас увидел на телеэкране, у меня сразу возникло позитивное ощущение.
- Да-да-да. Я даже такое скажу. К Зюганову приходили некоторые депутаты из его фракции и спрашивали - почему Шандыбин позорит фракцию? Почему меня часто показывают по телевидению, а их не показывают.
- Получается, что Госдума - это своего рода театральная сцена, на которой кому-то везет и его больше снимают, кого-то меньше. Получается - театральный рынок?
- Нет. Сегодня TВ показывает только партию власти.
- Я видел вас на телеэкране как творческого, поэтического, начитанного человека. Вы читали стихи, вы артистичны, вы оратор, а не разочаруете ли вы тех, кто за вас голосовал как за рабочего?
- Нет, я не всегда был рабочим, но с рабочим классом останусь навсегда. Вернее, с трудовым народом. С ворами я никогда в ногу не пойду.
- И все-таки у меня сложилось впечатление, что вы человек очень интеллигентный, глубокий, а роль рабочего в Госдуме играли, заполнив необходимую нишу.
- Нет, я не играл в рабочий класс. Советский рабочий был начитанный. Он закончил 10 классов, техникум. Многие учились в институте.
- Вы про себя рассказываете?
- Я имею среднее образование, много читал.
- Тогда вы очень умный рабочий.
- Пусть скажет народ.
- Вы ощущаете себя сейчас в роли отца... всех народов, человека-трибуна, а-ля Маяковский?
- Публичный политик всегда шоумен, но если я талантливый, если меня считают шоуменом, я с этим соглашусь. У меня много завистников: среди своих и чужих. Равнодушных нет. Я получаю сотни писем.
- Вы уже давно не человек труда, и лишь играете его роль?
- Я работал на заводе на самых тяжелых работах. Как там можно играть? В Думе я защищал рабочий класс - сегодня никто о нем не говорит.
(С архетипом трудящегося в психике моего пациента закончим и перейдем к анализу работы архетипа священника.)
- Я видел по телевизору, как вы чистили снег. Это была постановка - по разнарядке партии засветиться перед телекамерой?
- Я часто помогаю дворникам. Все стали господами, боятся выйти расчистить снегопад. А вообще-то я с удовольствием подам рабочему человеку руку, спрошу, как он живет, сколько получает. Не стесняюсь.
- Согласитесь, что в этом есть какой-то элемент постановки. Вы подаете руку как публичный человек.
- Нет. Я, например, иду на работу, а мне говорят: «Здравствуйте». Я подойду к человеку, поинтересуюсь. Думаю, о чем бы сказать народу, - что он хочет услышать, чтобы что-то изменилось в его жизни.
- Вы человек довольно эмоциональный, чувствительный, сочувствующий, сопереживающий.
- Когда идет нищий, больной... Думаю, Господи, - почему я не Иисус Христос? Вот слепой с палочкой, а я думаю - подошел бы к нему, провел рукой, и он стал бы зрячим!
- Я чувствую в вас установки священника-целителя.
- Ну, возможно, но священник из меня не получится.
- А может быть, еще и не все потеряно?
- Священником я никогда не стану.
- Вы хотите сказать, что у коммунизма и религии нет ничего общего?
- Христианство обещало людям рай на том свете, а коммунисты хотели построить рай на этом. В этом разница. Иной раз поговорю с человеком, а у него недуг какой-то был - потом приходит или позвонит: Василий Иванович, все прошло!
- У вас есть все данные: необычная внешность, артистичность, глубина. Если бы вы закончили небольшие актерские курсы, у вас бы началась вторая карьера. Я чувствую в вас артиста. С другой стороны, чувствую и священника. Поляк Папа Иоанн Павел II был актером по образованию и одновременно политиком, полководцем, президентом. Почему бы вам не последовать его примеру?
- Да с удовольствием последую, если народ выберет меня президентом.
- Все-таки вы в душе не артист?
- Да нет, не артист, не оптимист, не пессимист, я просто человек. Понимаете, я со многими политиками выступал по телику, и каждый меня старался укусить, особенно с той стороны...
- С какой стороны?
- С той, что у меня нет высшего образования.
- А с «Мосфильма» к вам предложения не поступали сняться в какой-нибудь роли?
- Я отказался. Я же не артист, и не играю роль, как артист.
- В кинематографе есть этюдный жанр, когда снимаются непрофессионалы.
- Это Жириновский снимался и Семаго. У меня ничего хорошего от съемок не получилось.
(В эпоху постмодернизма многие специальности переплелись. На телеэкране везде постановки, везде роли, в том числе и в информационных программах. Александр Лебедь называл Жириновского народным артистом России, при этом сам прекрасно отыграл свою роль, если не народного, но заслуженного уж точно.)
- Многие политики давно стали артистами...
- Да-да-да. Они артисты и клоуны. Это эпоха, когда не поймешь известных людей, политиков, куда они поведут страну.
- В целом вы личность, не теряющая самообладания, но стрессов бывает много. Как вы их снимаете?
- Стрессы - они у любого человека есть. Когда сильно переживаю, очень много хожу. В другой раз и 100 грамм выпью.
- Среднестатистический рабочий в России - пьющий, а очень часто даже и алкоголик. У вас с этим проблем не было?
- Когда пришел в Госдуму, начал выпивать. Если мою выпивку измерять по Ельцину, то мало. Если по Горбачеву, то я больше - Горбачев.
- Это интересно измерять пьянство политических субъектов в «ельцинах» или в «горбачевых». И все-таки у вас не бывает с утра состояния похмельного синдрома, вставать тяжело?
- Нет, никогда у меня такого синдрома нет. Опохмеляться я пробовал, так мне еще хуже становилось. Я никогда не похмеляюсь.
- Но вы, наверно, не пьете до такой степени, чтобы вас несли?
- Но такого, конечно, не было никогда и не будет. Сталину подчиненные говорили: не наливайте министру угольной промышленности. Но он пригласил его в кабинет, стал наливать ему водки. Тот пил, пил, потом сказал, что знает свою норму. И тогда Сталин ему поверил - да, он знает свою норму.
- Какие приходят в голову фантазии, мечты, картинки?
- Если есть во Вселенной жизнь, хочется первым полететь на эту планету и рассказать, что происходит в стране, что происходит на нашей Земле. Чтобы наш народ хоть на отдаленной планете кто-то пожалел, посочувствовал, помог.
(У моего пациента сформировалась профессиональная установка жалеть и сопереживать. Хочется верить, что она не используется моим пациентом как средство манипуляции.)
- А не было фантазии об Америке? О Голливуде?
- Нет, у меня к Голливуду страсти нет. Хотя меня в Голливуд приглашали, но была выборная компания, я отказался. Приглашали сыграть одну роль.
Я почувствовал, что мой пациент артистичен, обладает актерским даром, но он не желает это развивать в рамках кино и телевидения. Хотя известно, что это могло бы стать хорошим инструментом в области движения моего пациента к власти. Он прислушался к моим советам по этому поводу. Я почувствовал, что не он был отторгнут, а роль рабочего, на которой он зациклился, исчерпала себя и была отторгнута. Но мы нашли для моего пациента другие роли (священника, шоумена, киноактера). Мой пациент душой открыт к ним. Он в течение всего сеанса излучал доброту.
Не было разочарования, не было той пропасти между телеэкраном и реальностью. При этом необходимо признать, что доброта, простота, открытость, чувствительность, по-видимому, были все-таки не ролями. Мой пациент носит эти качества в себе как данность, а не как средство манипуляции, которым он также владеет. Я почувствовал, в чем основа успеха моего пациента. В заключение он был опять в своем духе: высказал наилучшие пожелания читателям, и чтобы никто из них не болел и не страдал.