Фестиваль-Премия "50 ПЛЮС. Новая жизнь"
//Участник
Ефим Гаммер: Время тебя самого переключит
Этого человека знает весь Израиль. В 1998 году в возрасте 53 лет наш бывший соотечественник Ефим Гаммер вернулся в бокс после 18-летнего перерыва, и 30 раз подряд, до 70 лет, становился чемпионом Иерусалима, став самым возрастным действующим боксёром в мире на любительском ринге.
Люди инстинктивно боятся возраста. Почему?
Сколько сейчас времени на наших биологических часах? Отнюдь не то время, что было у наших ровесников в предыдущую эпоху. Можно приводить примеры из Пушкина, Толстого, Достоевского, называющих своих, молодых на наш нынешний взгляд героев тридцати-сорока лет пожилыми людьми, а то и стариками. Отсюда и самовнушение или внутренняя установка: наше время иное - и мы под стать ему. В Израиле проще, тут до 50, порой и дальше, остаёшься солдатом-резервистом, дважды в году ходишь на месячные армейские сборы. Волей-неволей, находишься в форме. А тут ещё и дети подрастают, и тоже - с 18 лет - уходят в армию. Подчас оказываются рядом в боевых порядках матушки-пехоты. И что? На глазах собственного ребёнка выглядеть слабаком? Простите, это не для нас! Я, например, в 1998 году, 53 лет от роду, в день, когда мой сын Рони был призван в армию, решил вернуться после 18-летнего перерыва в бокс, чтобы «в случае чего» встать ему на замену. Так что о беспомощности говорить не приходится, да и о ненужности тоже. Ведь на пенсию у нас выходят в 67 лет, а из бокса по собственному желанию. А из творчества - никогда, в особенности, когда уже изначально осознал: если будешь самим собой, всё остальное приложится.
Надо ли на что-то переключаться, когда приближается пенсия? И надо ли так уж торопиться на этот самый «заслуженный отдых»?
В 1980 году, сдавая кровь, я отключился от жизни и ушёл в небеса. Поднимаюсь всё выше и выше, небо тянет подобно магниту, при этом выглядит, как редкие снежные хлопья. Они медленно сближаются, скрепляются в одно целое, и вот уже передо мной плотный снежный наст. Пробью его головой, и окажусь там, в неимоверно притягательном мире. Эйфория, непередаваемое счастье. «А кто издаст мои книги?» - подумал я в тот момент, и тотчас по касательной ушёл в своё тело и очнулся на каталке, чуть ли не объятиях медсестры, добывающей мою кровь стахановским методом.
Вскоре я внезапно стал художником. Не просил об этом, не помышлял. Просто - взял в руки рапитограф, и пошло-поехало, как по велению свыше. Первая коллективная выставка не где-нибудь, а в Кнессете - израильском парламенте, среди лучших художников-репатриантов из разных стран. И призы - медали и грамоты - с международных выставок: из Франции, США, Канады, Австралии, теперь уже 15.
К чему я об этом? Да к тому, что время тебя самого переключит, если назрела определённая неудовлетворённость в настоящем, и ты не израсходовал свою жизненную энергию на пустяки. А во мне в тот момент жизни - назрело. Печататься было негде, не то что ныне. Советский Союз был закрыт для наших произведений. Книги нужно было издавать за свой счёт, а денег у нового репатрианта не очень. Вот душа и рвалась к равноценному заменителю, дающему творческую удовлетворённость, к какому-то эсперанто, в данный момент визуального толка, не требующему перевода на иврит или английский. Разуй глаза - смотри на картину, и всё тебе понятно, будь ты еврей, русский, англичанин, француз или китаец.
Какие вы можете назвать плюсы зрелого возраста?
Плюс нашего возраста - мы становимся уже зрелыми и не подвластными идеологическим обманам политических вертихвосток, вчера - ярых атеистов, сегодня – верующих. Мы хорошо знаем прошлое и, попадая на знакомые кочки, тотчас понимаем: нет, это болото не для нас.
Говорят, что вы - уникальный человек. В Израиле вы знамениты не только литературными произведениями, выставками в Доме художников Иерусалима, но и спортивными достижениями. Пожалуйста, расскажите, с чего началось? Как долго вы к этому шли, когда достигли пика славы? И как сохраняете физическую форму?
Учёные доказали, что два миллиона лет назад человек начал есть рыбу и морепродукты. В них, как доказали те же учёные, присутствуют жирные кислоты, за счёт которых стал увеличиваться человеческий мозг, и в результате венец творения умнел раз за разом, пока, наконец, не достиг нынешнего интеллектуального развития.
Ох, уж эти учёные, набегает шальная мысль. Всё бы им показать свою образованность. Нет, чтобы поинтересоваться уровнем интеллекта у акулы. А ведь она начала употреблять жирные кислоты вместе с телом рыбы задолго до человека.
В чём отличие человека от акулы? Акула - самодостаточна: всё при ней, океан и живое мясо, плавающее поблизости. И без всяких тренировок она набирает вес и убойную мощь. Человеку же от природы даётся только желание - быть. А еврейскому мальчику, которому беспардонно тыкали в лицо, что евреи воевали в Ташкенте, хотя его старшие двоюродные братья сражались с фашистами, приходилось, подражая тем же старшим братьям, бить, чтобы быть. Уже в первом классе, в 1952 году, я повёл своих друзей в бокс. Но нас не приняли. Сказали - маловаты. Пришлось подрасти. К тринадцати годам я пришёл со значительным перевесом - долго болел, лежал в постели, вот и набрал лишних 5 кг. Как войти в форму? Решение одно - бокс. И я кинулся в бокс без оглядки, согнав на пути в чемпионы излишки веса, и к 17 годам уже обладал многими титулами, самые приятные из них - победитель первенства Латвии и Прибалтики. Дальше - больше. Но после демобилизации из советской армии, где я тоже был чемпионом, я оставил бокс из-за того, что учился в институте. При этом совершенно не предполагал, что в 1978 году, готовясь к репатриации в Израиль, опять надену кожаные перчатки, сгоню в этот раз 19 кг веса и вновь поднимусь на пьедестал почёта первенства Латвии, чтобы в Израиле попасть в сборную страны и приехать на Московскую олимпиаду 1980 года. Однако, в связи с вторжением советских войск в Афганистан, западные страны проигнорировали московскую олимпиаду. И я повесил свои боевые перчатки на крючок, опять-таки не думая, что спустя 18 лет вновь брошусь в бокс, согнав на этот раз 15 кг.
Что поразительно в этом боксёрском марафоне? Каким-то образом, не сговариваясь с самим собой, я обращался к боксу в 13 - 33 - 53 года, возвращался, согласно этой формуле дважды, через каждые 20 лет. То ли это заданная потребность организма омолаживаться каждые двадцать лет, то ли какая-то пунктирная ориентировка свыше. Но одно я знаю точно: и в 33, и 53 бокс мне спасал жизнь, вытачивая скульптурное тело из бесформенной массы, отягощённой всякими хворями, калорийной пищей, коньячными напитками, сигаретным дымом.
1 июля 1998 года, провожая сына в израильскую армию, я выпил последнюю рюмку коньяка и пошёл в бокс, попутно бросив курить. Как я боксировал в этаком пенсионном для спортсмена возрасте, тридцать раз становясь чемпионом Иерусалима, лучше всего расскажет известный израильский комментатор, мастер спорта и тренер Элияху Бен-Мордехай: «Уму непостижимо, в этом году Гаммеру исполняется шестьдесят семь! У него толпы зрителей, которые приходят болеть исключительно за него. Гаммеру в этом возрасте делать бы ставку на опыт и технику. Но нет, вопреки здравому смыслу, он добывает свои победы неутомимостью ураганных атак, гоняя противников по всем углам и канатам».
