Казалось бы, простая участливая фраза «на что жалуетесь?», к которой мы так привыкли при общении с врачами, в сегодняшней жизни в разговорах с ними же может иметь совсем иное смысловое звучание. Особенно если этот вопрос задают врачу.
К такому выводу я пришёл после беседы с директором Тюменского кардиологического центра, д.м.н., профессором, заслуженным деятелем науки РФ (звание присвоено Указом Президента РФ в 2007 г.) Вадимом КУЗНЕЦОВЫМ. Примечательно, что наша встреча проходила в одной из элитных московских клиник, где известный учёный с помощью своих коллег-медиков избавлялся от стресса, вызванного вмешательством в его личную и жизнь всего коллектива кардиоцентра сотрудников силовых структур Тюменской области.
О том, зачем, на кого и какими способами тюменские силовики уже второй год пытаются «нарыть» в стенах всемирно известной и прославленной здравницы компромат, наш рассказ.
Доврачебная ошибка
Прежде чем я без купюр приведу нашу беседу, представлю читателям своего собеседника чуть подробнее. Делаю это не ради дополнительной пиаровской подстраховки учёного (он в ней не нуждается, и все сейчас поймут почему. – «АН»), а лишь ради того, чтобы ещё более отчётливо показать интеллектуальную и социальную пропасть между ним и теми, кто, имея в кармане удостоверение МВД, под видом модной сейчас «борьбы с коррупцией», всяко старается «оздоровить», а на деле – похоже, заблокировать работу огромного кардиоцентра и, что очень возможно, исполнить чей-то высокий и такой привычный для России заказ по смене действующего директора Кузнецова. Итак, знакомьтесь.
Вадим Анатольевич Кузнецов работает в Тюменском кардиоцентре с 1988 г., а с 1991 г. является его бессменным директором (возможно, эта «бессменность» и побудила кого-то из завистников примерить его кабинет под свои личные габариты. – М.С.).
Профессор Вадим Кузнецов, всю жизнь посвятивший Тюменскому кардиоцентру и не подозревал, что сам центр в его жизни может стать чьей-то разменной и звонкой монетой
За эти годы, помимо уже упомянутых званий, отличий и степеней, научный и педагогический багаж Вадима Кузнецова пополнился весьма существенно. Итак, сегодня Вадим Кузнецов:
– Президент XV Всемирного конгресса Международного кардиологического допплеровского общества.
– Почётный член Европейского общества кардиологов (FESC).
– Почётный член Американской коллегии кардиологов (FACC).
– Почётный член Международного общества по сердечно-сосудистому ультразвуку (FISCU).
– Член Европейской ассоциации по сердечно-сосудистой визуализации (EACVI).
– Председатель правления Российского отделения Международного общества по сердечно-сосудистому ультразвуку (ISCU).
– Председатель Тюменского филиала Российского кардиологического общества (РКО).
– Член президиума Тюменского Академического собрания.
– Действительный член Губернской академии.
– Лауреат премии Национальной медицинской палаты РФ.
Вадим Кузнецов является автором более 900 крупных научных работ, опубликованных в серьёзных российских и зарубежных изданиях. Владелец пяти авторских патентов на уникальные профильные изобретения. Под его руководством 20 соискателей стали кандидатами, а 5 человек – докторами медицинских наук и т.д.
Сознательно прерываю этот солидный перечень, на самом деле он гораздо более обширен и звучен. Делаю это затем, чтобы ещё раз напомнить читателям: речь идёт о крупном учёном-медике, всю жизнь живущем по главному принципу: «Не навреди!»
Именно этот врачебный закон применительно к Кузнецову и его коллегам и пытаются аж с 2015 г. опровергнуть оперативники тюменского ОБЭПа. Каким образом и, главное, зачем?
Будни поголовного розыска
Вот что рассказал об этом сам Вадим Кузнецов:
– Началась эта история в 2015 году, который президентом России был назван Годом борьбы с сердечно-сосудистыми заболеваниями. Мы отнеслись к этому заявлению как к программному, наметили план необходимых мероприятий, но тут вмешались силовики.
– Что, решили бороться не с заболеваниями, а с теми кто их лечит?
– Получается, что да. Одно из главных ежегодных событий для нашего кардиоцентра – Международный конгресс кардиологов, который мы традиционно проводим в мае и на который приезжают действительно мировые светила нашей отрасли.
Естественно, такое масштабное мероприятие нуждается в тщательной подготовке и организации различных программ, от трансфера до размещения в отелях, культурных мероприятий, самом участии в конгрессе и т.д. Всё это затратно и по средствам, и по времени, и организационно силами только лишь сотрудников центра этот объём работ достойно не выполнить.
– Для этого во всём мире существуют специализированные фирмы…
– Правильно. Мы с такими и сотрудничаем, но о них чуть позже.
Незадолго до Конгресса-2015 к нам 16 апреля вдруг нагрянули работники городской прокуратуры, сказали, что с плановой проверкой. За 28 лет работы в центре я разных проверок пережил множество, не вызвала никакой опаски и эта: у нас всё в порядке, работайте, господа.
– И что же нашли проверяющие?
– Сначала всё было спокойно, как и в предыдущие годы, но уже перед самым конгрессом настроение проверяющих резко изменилось. У меня сложилось впечатление, что они получили от кого-то конкретные указания.
– Какие? Ведь когда началась сама проверка, вам должны были объяснить её причины, обрисовать перспективы. В конце концов, сказать, что же ищут или в чём и кого подозревают?
– В том-то и дело, что, на мой взгляд, искали не что-то конкретное, а просто что-нибудь. Забегая вперёд, скажу, что так называемая «плановая» проверка на самом деле таковой не являлась – мы узнавали в городской прокуратуре. А маленькая неправда, как известно, вызывает большие подозрения.
– Это для вас она была неплановой! А для кого-то – наоборот, сверхплановой! Какие-то основания своего прихода, кроме так называемого «плана», сотрудники генпрокуратуры вам хотя бы намёком назвали?
– Нет. Но мы впоследствии сами узнали, что основанием для той активности послужило некое письмо в адрес прокуратуры из местного УФСБ.
– Что, среди ваших кардиологов притаились террористы или запрещённые в России игиловцы? Почему УФСБ? Что в письме том было? Вы его сами видели?
– Видел. Когда мы узнали о том, что проверка никакая не плановая, то официально запросили у прокуратуры её результаты. Получили. Среди них было и это директивное письмо. В нём были лишь предположения. Ничего конкретного.
– Какие же?
–Дескать, по «оперативным данным» в нашем кардиоцентре существуют структуры, которые могут совершать хищения и прочие нехорошие поступки. Поэтому и нужно провести проверку.
– Формально имеют право, хотя логичнее ловить шпионов. И если, конечно, таковые «оперативные данные» существуют на самом деле, хотя в принципе их несложно выдумать. Что дальше?
– А дальше началось то, что сегодня неожиданно для всех учёных центра вылилось и в уголовные дела, и в аресты, и в задержания. Поясняю.
Проверка шла более трёх месяцев. Проверяли и фонд зарплаты, и командировочный фонд, и сохранение врачебной тайны. В общем, всё, что доступно для проверки. Кстати, сроки таких проверок оговорены законом, в нашем же случае они почему-то были нарушены.
– Вам это как-то объяснили сами проверяющие?
– Нет. Ищем, и всё тут! Потому мы обратились и в областную прокуратуру, и в прокуратуру Уральского федерального округа, куда Тюмень входит территориально.
– Что ответили?
– На личной встрече с нашим областным прокурором г-ном Владимировым он, не без раздражения, заявил мне, что после указания из федерального округа дело проверил лично, согласился с тем, что проверки сильно затянулись, всё это, дескать, надо завершать и т.д. Всё вроде бы логично.
Я успокоился, передал эту беседу нашим сотрудникам. Более того, вскоре я получил официальный ответ из прокуратуры, за подписью прокурора города о том, что никаких нарушений в ходе проверок деятельности нашего центра не обнаружено, этот документ есть! Мы об этом инциденте стали забывать, но…
– Оказалось, что рано расслабились?
– К сожалению, да. Уже в августе, неожиданно для всех, по этим самым результатам проверки, которая никаких нарушений не обнаружила, ОБЭП УВД г. Тюмени… возбуждает уголовное дело!
– По какой статье?
– Якобы по растрате 227 тысяч рублей.
– Минуточку…Прокуратура признала, что за вашим центром никаких грехов нет? Признала! Вам об этом официально сообщили? Сообщили! На каком же основании ОБЭП возбудил это дело? Против кого? И откуда взялись эти тысячи? Что, три месяца прокурорские проверяли бухгалтерские документы и такой суммы не заметили? Возможно ли такое?
– На все эти вопросы я могу ответить точно такими же вопросами. В постановлении о возбуждении дела сказано, что «…неустановленное лицо из числа руководителей кардиоцентра из корыстных побуждений по злому умыслу растратило 227 000 рублей» и т.д. Кто, что, откуда, когда и куда – неясно, я ведь не финансисит!
– Поясните, если сможете, кому же принадлежали эти таинственные тысячи? Кардиоцентру? Госбюджету? Какому-то конкретному человеку? Ведь слово «растрата» предполагает расходование чьих-то чужих денег. Свои не «растрачивают», их просто «тратят».
– В том-то и дело, что до сих пор неясно, откуда взялась эта сумма – 227 тысяч рублей, которой так упорно жонглируют следователи. Кстати, вскоре было возбуждено и второе дело, где фигурировала тоже абстрактная сумма: «более 250 000 рублей». Никто из сотрудников ОБЭП или следственного отдела нам их происхождение не пояснил.
Но на ход самого дела это обстоятельство отрезвляюще не повлияло. Наоборот, именно эти цифры «прижились» в документах, только странным образом постоянно меняются в сторону увеличения.
– А обыски были? Может, при них нашлись какие-то тайные черновики, записки? Ну что-то ведь должно было быть?
– Обыски были. Их сначала проводило УВД города Тюмени. После возбуждения дела, кажется, в начале октября 2015 года, к нам пришли полицейские, там же был и представитель, по-моему, УФСБ. Ничего криминального не нашли.
Правда, в моём рабочем столе обнаружили удостоверение «Заслуженный нефтегазостроитель» на моё имя.
– Поддельное?
– Нет, легитимное, хотя и символичное. Наши давние пациенты – нефтяники и газовики на юбилей центра вручили в знак благодарности за внимательное отношение к их здоровью, сделали меня в шутку газовиком, законом это ведь не запрещается?
– Насколько я знаю, не запрещено. Я, например, награждён почётным дипломом Следственного комитета России за подписью самого А. Бастрыкина, но это не значит, что я следователь. И что?
– Вот и я спрашиваю: и что? Но у тех, кто проводил обыск, была иная точка зрения (я, кстати, на нём не присутствовал, болел). Были мои заместители.
Они и рассказали, как один сотрудник радостно воскликнул: «О-о! Это же липа! Отправить на экспертизу!» Изъяли, отправили.
– И что определила экспертиза?
– Не знаю. До сих пор ни ответа нет, ни документов. Думаю, эксперты не знают, как и «волков оставить сытыми», и «овец сберечь»: документ-то подлинный, а ссориться с местными силовиками им, наверное, неохота. В общем, машина «правосудия» хоть и неохотно, но заскрипела.
Стоп. Снова возьмём паузу. В этом коротком отрезке нашего блицинтервью всё же много непонятного. А любое сомнение, как известно, всегда трактуется в пользу подозреваемого (то, что профессору Кузнецову чьей-то злой волей отведена именно эта роль, у меня сомнений уже не вызывает. – «АН»).
Ну, например, главный неологизм, который сам собой определился в этой беседе: почему прокуратура, ничего не обнаружив при своих проверках и официально уведомив об этом руководство кардиоцентра, всё же передала материалы в городское УВД Тюмени? И что при этом прокуроры успели шепнуть коллегам-полицейским «на ушко»? (Очень похоже, что именно так и было. – «АН».)
Почему не отправили бумаги в архив и не поставили в той, ещё не погрязшей по уши в сомнениях акции, самостоятельную точку? Ведь факты не подтвердились, верно?
Но главный вопрос всё же в ином: почему УВД Тюмени, получив из прокуратуры города, по сути, отказ в возбуждении уголовного преследования руководства кардиоцентра, всё же по собственным соображениям… возбуждает это самое уголовное дело?
Откуда стали появляться эти постоянно меняющиеся, как ответы двоечника, тысячи якобы похищенных «неустановленным лицом» рублей? Если ещё это самое «лицо» не установлено, с какой радости следователи УВД Тюмени вдруг начали озвучивать нет, не версию, но уже чуть ли не приговор о «корыстных побуждениях», «злом умысле» и собственно «растрате», приписывая всё это какому-то инкогнито из числа руководителей центра?
Почему, изымая удостоверение нефтяника, старший группы без всякой экспертизы тут же назвал его «липой»? Или это уже подсказка местным экспертам?
Впрочем, в правосудии такое нередко случается (примеров тому несть числа. – «АН») лишь тогда, когда поставленную кем-то задачу следует не решить, но лишь подогнать под нужный ответ! Кому нужный? Мы постараемся позже найти ответ и на этот вопрос.
«Прорвёмся!» – сказали опера…
Беда российских интеллигентов в том, что из всех нецензурных выражений, ими освоенных, самым ярким является фраза: «Простите, коллега, но вы, по-моему, заблуждаетесь!»
Их оппоненты, особенно в погонах, владеют лексиконом иным, более насыщенным, там жгут глаголом, закалённым не в аудиториях или на семинарах, но на очных ставках и допросах с пристрастием (будут, будут и в нашем повествовании такие. – «АН»).
Впрочем, давайте снова послушаем Вадима Кузнецова:
– Обыски и непонятные опросы какое-то время продолжались. Меня вызвали один раз в качестве свидетеля. Правда, я так и не понял, чему я должен был быть свидетелем.
А потом всё как-то резко затихло. Уже наступил 2016 год, и у меня, и у моих коллег сложилось впечатление, что где-то на неведомом нам правовом олимпе вся эта история кому-то стала сильно надоедать и её решили более-менее «достойно» рассыпать. Оказалось, что мы снова заблуждались.
– Вы предвосхитили мою реплику. Но хоть что-то вы или ваши начальники из академических структур ради собственной защиты старались предпринять?
– Конечно. Мы писали в инстанции. Ходили к разным начальникам. Задавали вопросы, которые, по-моему, кроме раздражения, у собеседников иных эмоций не вызывали.
Я лично встречался с одим из главных силовиков области генералом Ястребовым.
Был у первого заместителя областного прокурора, затем – у самого прокурора и т.д.
– А в УФСБ ходили?
– Нет, там не был. Коллеги и юристы отсоветовали. Может, напрасно?
– Конечно, напрасно. Интеллигентов всегда губят внутренние терзания. Хотя, думаю, таковой визит вряд ли что изменил бы по сути: ведь скоро у вас начались уже задержания и аресты?
– Увы. О них чуть позже. Сначала ещё немного предыстории.
Вдруг в нашем деле меняется вся следственная бригада, и на главную сцену выходят сотрудники ОБЭП уже областного УВД.
– Того, где трудится генерал Ястребов?
– Совершенно верно! Они снова начали перепроверять уже много раз перелистанные и прокурорами, и их коллегами из городского УВД документы.
Стали, например, требовать списки участников последней конференции, которым мы раздавали обязательные информационные брошюрки, как, например, программки в театрах.
У нас попросили… предъявить их оригинальные расписки в том, что они эти брошюрки действительно получали, как будто это были документы строгой отчётности. Представляете, около 700 человек учёных, в том числе и зарубежных, никаких подписей, естественно, с них никто за эти книжечки и не помышлял получать, а нам говорят: «Предъявите, и всё тут!»
– Вадим Анатольевич, можно дальше не продолжать. Вы же сами точно определили в начале беседы собственные ощущения: дескать, искали не что-то конкретное, а вообще что-то…
– Когда мы это поняли, то сказали нашим незваным гостям: «Вы нарушили все правовые и временные нормы, то есть закон. Мы более не намерены отвечать на беспредметные вопросы!»
И ответ не замедлил себя ждать: в феврале 2016 года было возбуждено второе уголовное дело.
В общем, в конечном итоге сначала задерживают, а затем арестовывают и мою помощницу Елену Логунову. Сегодня она содержится в СИЗО-4. А в конце июня задержали и юриста нашего центра Елену Баглай.
– Вас не тревожит, что на женщин в СИЗО могут элементарно надавить?
– А на них уже давят. Но не думаю, что мои коллеги способны на оговор, я их знаю много лет как людей принципиальных и стойких. Да и с позиции их личной самозащиты это будет нелепо: ведь в таком случае они будут вынуждены оговорить и себя.
Хотя, насколько мне известно, на Елену Логунову действительно оказывают давление.
И снова прервёмся. Пауза необходима, чтобы перейти к анализу, пусть в этой публикации не столь глубокому (более масштабный будет позже), работы той самой репрессивной машины, о которой так сдержанно упомянул в нашем разговоре Вадим Кузнецов. А именно.
Закрытие покажет
В редакции есть письмо арестованной Елены Логуновой. Итак.
«…Ни следователь, ни оперативные работники даже не скрывают, какими методами они работают. С их слов, их начальству нужен результат «здесь и сейчас». И оно, начальство, закрывает глаза на такие «мелочи», как подделка документов и оказание давления на участников следствия, а если рано или поздно всё это станет достоянием гласности, ну так это когда ещё будет!..»
«Сотрудники правоохранительных органов не скрывают, что это дело – «политическое», контроль за ним осуществляется «на самом верху»... Для них это дело чести: разрушить кардиоцентр!».
«Вадим Анатольевич, очевидно, должен был испугаться людей в погонах и добровольно оставить свою должность, так как какой-то «бойкий заказчик» пожелал сам сесть в его кресло или посадить своего человека. А почему бы и нет? Большое ухоженное здание в центре города с развитой инфраструктурой, новейшим оборудованием…Чем не жирный кусок?..»
«Как сказал о моем задержании 26-летний следователь Юра Воронин (так в письме. – «АН»):
– Мы вас взяли в плен!»
Елена Логунова,
из СИЗО-4
На войне как на войне?
Какая прелесть! Не следователь, а просто Бэтмен какой-то! Следователь Юра Воронин, не «фильтруя «базар» (сленг не наш. – «АН»), невольно раскрыл суть происходящего в Тюмени: ведь в плен берут только на войне и только врагов!
Значит, война всё-таки объявлена, а сотрудники Центра (например, Елена Логунова, Елена Баглай) – враги?! Но чьи? Получается, что СИЗО-4 выполняет функцию лагеря для военнопленных? Не круто ли задумали тюменские силовики – «разрушить» кардиоцентр? И как расценивают эту ситуацию их московские начальники, судейский корпус, руководство ФАНО и РАН?
Впрочем, вопросов, требующих незамедлительных ответов, в этой истории остаётся предостаточно.
Если мы поймём, что отвечать на них нам никто не собирается, то постараемся найти и обнародовать эти ответы самостоятельно (возможности к этому есть. – «АН») хотя бы для того, чтобы иные государевы люди, наделённые властью, но обделённые совестью, не могли бы пользоваться своим служебным положением не по назначению.
От редакции: Исходя из того что некоторые участники этой истории уже находятся под стражей, а остальные легко и, что очень вероятно, необоснованно могут там ещё оказаться, убедительно просим министра внутренних дел В.А. Колокольцева и Генерального прокурора Ю.Я. Чайку взять ситуацию под свой личный контроль.