Количество неблагополучных детей сказочно растёт во многих российских регионах. Надувание показателей необходимо, чтобы получать бюджетные деньги и расширять штаты социальных служб. В частности, нужно куда-то трудоустраивать тысячи сотрудниц детских комнат милиции, сокращённых в ходе реформы МВД. А они привыкли действовать милицейскими методами.
Возросшее вмешательство государства в дела семьи привело к созданию «Всероссийского родительского сопротивления», которое только официально поддержали 160 тыс. россиян. Парадокс в том, что власть может извлечь из этого выгоду.
Роковая банка
17-летнюю Ирину Веснову (фамилия изменена) из Петербурга полицейские задержали вместе с подругой и двумя банками пива. Они крепко поссорились со знакомыми мальчиками, сели на лавочку у необитаемой спортплощадки – тут мимо проезжал наряд. Правонарушительниц доставили в отдел полиции и возбудили административное производство.
– Дочь попала в полицию первый раз в жизни, у неё полная семья, она победительница физико-математических олимпиад, в гимназии ей дали прекрасную характеристику, – рассказывает мать Ирины Виктория Веснова. – Но оперативный сотрудник полиции сказал, что это не имеет значения и на учёт сейчас ставят всех. Это значит, что она попадёт во всевозможные базы с клеймом «неблагополучного ребёнка». В какой вуз она тогда сможет поступить? Ещё опер сообщил, что дочь должна будет выполнять какие-то его поручения, если у него возникнет такая надобность. Я так и села. Из формулировки обвинения следует, что Ира находилась «в оскорбляющем человеческое достоинство» виде, вела себя агрессивно, конфликтовала с людьми. А она даже пиво-то отхлебнуть не успела. Кстати, подруга Ирины месяц как стала совершеннолетней, и органы порядка вовсе не заинтересовала.
Семью Весновых вызвали «на комиссию» в районную администрацию. Там они увидели около 50 (!) вполне нормальных детей с адекватными родителями. Это те, кого наловили только за одну неделю всего в одном районе Петербурга. На каждую детскую судьбу члены комиссии по делам несовершеннолетних тратили в среднем минуту. Детям ничего не дали рассказать: каждому штраф, учёт и предписание обратиться в наркологический диспансер. Банка пива в начале весны – это ведь явная патология.
Но оказалось, что «учётов» нынче несколько, а самый опасный для будущего – в полиции. Весновы наняли адвоката, сходили на приём к прокурору района, который обжаловал решение комиссии. В итоге жизнь Ирине сломать не дали. Но для многих подростков аналогичные истории заканчиваются куда трагичнее.
– Летом я работаю вожатой в детском лагере под Петербургом, – рассказывает студентка Татьяна Манилова. – У нас установка начальства – «неблагополучных детей» не брать. Ко мне периодически обращаются коллеги: мол, возьмите, пожалуйста, неблагополучную девочку – она всего один раз в комендантский час попалась. По сути, ребёнок, который случайно попал на учёт, лишается права на отдых, на санаторное лечение, на бюджетные места в вузе. Конечно, не везде, но очень часто на это смотрят.
Чтобы попасть на учёт, даже не нужно пива. Достаточно один раз задержаться на улице после 22 часов. Хотя даже сотрудники правоохранительных органов не могут уверенно сказать, действует ли сейчас в Петербурге «комендантский час» – его то отменяют, то снова вводят.
Война хижинам
Как часто бывает в скользких вопросах, общероссийской статистики по неблагополучным семьям нет. По материалам СМИ гуляет цифра 180 тыс. семей, озвученная главой Общественного центра правовых экспертиз и законопроектной деятельности Ольгой Летковой. Но происхождение этой статистики сложно себе представить, потому что правительства регионов её обычно не ведут. Например, в Смольном ссылаются на администрации районов и муниципальные образования, которым подчинены органы опеки и попечительства.
Сами муниципалы говорят, что «перегибы» преувеличены, а число лишений родительских прав по суду за пять лет снизилось с 77,4 до 58,7 тысячи. Однако в официальную статистику не включают досудебные изъятия детей, а они-то и растут снежным комом. Количество ограничений в правах возросло на треть – с 5,8 до 8,4 тысячи. И всё это на фоне снижения общего количества детей.
– Ко мне домой раз в две недели приходит социальный работник, интересуется моей жизнью, в частности, мужчинами, – рассказывает Мария Перова. – И я вынуждена это всё терпеть, потому что однажды у моего сына на велосипеде лопнула цепь. Пока он дошёл до дома, было около полуночи. Он уже в подъезд заходил, эти полицейские его практически с порога квартиры утащили в клетку. Это делается в его и моих интересах? Или чтобы соцработник сидел на шее у бюджета? В моём районе три четверти «специалистов по детям» пришли из МВД. У моей подруги пригрозили изъять ребёнка из-за того, что у него плохие зубы. У неё небольшая зарплата, она не может сразу найти на стоматолога 50–100 тысяч рублей. Спрашивает этих стервятников: «Помогите, раз вы так любите детей!» Отвечают: «Заберём, тогда и поможем».
В Пскове одна защитница детей поставила вопрос об изъятии ребёнка из семьи, потому что он играл с ситечком от чайника: дескать, мать плохо о нём заботится. Хотя у чада полно игрушек, но ситечко нравилось особо. Широко известна история Галины Вороновой, матери троих приёмных детей из Белгорода. Женщина возмутилась, почему ей задерживают выплату детских пособий. Власти тут же обнаружили у одной из её девочек сбитые коленки, обвинили в халатности и забрали всех троих. Ведь в детдомах не бывает разбитых коленок.
Дальше – больше. Публиковались документы по одному из российских регионов: в план заложено более 700 изъятий детей в год, а за наводку на потенциально неблагополучную семью платят от 300 до 500 рублей. Поводом для изъятия троих детей может послужить отсутствие ремонта в квартире, как было с семьёй Сергея Пчелинцева из Дзержинска. Или небольшой долг по коммунальным платежам, как случилось с Верой Камкиной из Колпино. Но ведь в России 25 млн. граждан живут за чертой бедности.
– В стране отрицательный прирост населения: только 6% семей имеют трёх и более детей, – рассказывает социолог Сергей Прозоров. – А чтобы депопуляция прекратилась, таких семей должно стать 60%. Власти сначала призывают размножаться, ничем всерьёз не помогают, а потом придумывают ювенальную юстицию, чтобы карать за бедность, часто неминуемую для многодетной семьи.
– Сторонники создания ювенальной юстиции кивают на опыт некоторых европейских стран, – говорит адвокат Артём Сагитов. – Во-первых, не уверен, что необходимо судить родителей за шлепок по детской попе. А сирот передавать гомосексуальным парам. Во-вторых, там детям моментально находят новую семью. Во Франции лишь 3% детей застревают в детдомах больше года. Почитайте блоги бывших российских детдомовцев: избиения, голод, грязь, психически неполноценные преподаватели, эксплуатация труда. И власти не торопятся реагировать на такие нарушения детских прав.
Пятая колонна
По словам депутата Госдумы Елены Мизулиной, нынешние законы разрешают применять «порядка десятка технологий, позволяющих произвольно отбирать ребёнка из семьи». Суды в 90% случаев встают на сторону опеки, хотя только в 10% случаев есть угроза здоровью ребёнка и в 4% речь идёт о жестокости вроде порки ремнём. При этом вмешательство в дела семьи представляется властям недостаточным: страна идёт к созданию ювенальной юстиции – системы судов, спецучреждений, профилактических центров и всевозможных структур по делам несовершеннолетних.
Можно возразить, что в самой ювенальной юстиции ничего плохого нет, а есть отдельные идиоты с «палочной системой» в голове. Но, если положение не меняется годами, значит, это кому-то выгодно. Например, лоббистам создания Министерства по делам сирот, потому что его руководители получат чрезвычайно выгодную позицию для входа в публичную политику. Директорам детдомов, которые получают финансирование исходя из заполненных койко-мест. Разумеется, социальной надстройке в областных, городских и муниципальных образованиях.
Но деятели православной церкви в основном против ювенальной юстиции. Звучат вполне обоснованные предположения, что, если социальные работники полезут со своим уставом в мусульманские семьи, их будут просто резать. Президент Владимир Путин признал, что «родительских прав лишают нормальных, любящих и работающих родителей, а некоторые случаи вмешательства в жизнь семьи носят абсурдный и издевательский характер». В феврале 2013 г. глава государства выступил в Колонном зале Дома союзов, где политолог и театральный режиссёр Сергей Кургинян объявил о создании «Всероссийского родительского сопротивления», за которое собрано 160 тыс. подписей.
Но двусмысленность ситуации бросается в глаза: обычно критика нацлидера ставит крест на любом законопроекте. А создание ювенальной юстиции спокойно продолжается на фоне президентского гнева в Колонном зале, где прокремлёвский политолог долго говорит о «белоленточной заразе», «пятой колонне Госдепа» и «формировании патриотического блока». Создаётся впечатление, что власть решила воспользоваться произволом ювенальщиков для создания новой консервативной политической силы. Зло будет эффектно побеждено, но чтобы получить от этого очки, необходимо разогреть общество до нужного градуса. Но сколько детей не родится из-за страха граждан их растить.