Россияне не стали реже лечиться за границей, несмотря на падение рубля и сокращение доходов. Кризис, конечно, чувствуется: вместо Германии всё чаще поправляются в Латвии, Южной Корее и, страшно сказать, в Турции. Печальнее всего, что многомиллиардные вложения в медицинское оборудование, пик которых пришёлся на 2005–2010 гг., не особо помогли отечественному здравоохранению стать конкурентоспособнее. В 1990-е годы боссы Минздрава часто кивали именно на техническую отсталость. Сейчас оборудование есть, но пресловутая «оптимизация» сводит на нет все выгоды от его покупки.
Кого вы лечите?
41-летний петербуржец Павел С. 5 марта 2016 г. упал на улице. В Покровской больнице у него диагностировали перелом правого предплечья со смещением. Травматология в главной больнице респектабельного Василеостровского района помещается в 8‑этажном корпусе постройки 1990-х годов, неплохо оборудованном технически. Но оказалось, что в течение четырёх праздничных дней ни один лечащий врач в отделении не появится.Лишь 9 марта Павла осмотрел доктор и назначил томографию… ещё через пять дней. Только по результатам обследования примут решение о сроках проведения операции, хотя и так видно, что она необходима, – перелом тяжёлый, осколочный.
Однако скромный пациент оказался полковником силовой структуры, и томографию ему сделали через 10 минут после звонка. А затем развели руками и сказали… выписываться: сустав раздроблен в пяти местах, а столь сложные операции делают только в Институте травматологии и ортопедии им. Вредена. А там своя сложная система записи, стояния в очереди и поступления: ближайшую дату консультации определили через три недели.
Именно от этих особенностей российской медицины обеспеченное население спасается за границей. А техническая оснащённость и мастерство врачей, если они и есть, нивелируется казёнщиной. При разрыве сетчатки глаза операцию могут назначить через три недели, хотя возможность восстановить зрение сохраняется не более 10–12 дней. В приёмном покое иной больницы можно встретить объявление, что запись очередников на шунтирование производится на 2018 и 2019 годы. Врачи всегда объясняют такие ситуации длинной очередью. При этом мы видим, как эти очереди образуются: тяжелейшего травматологического пациента четыре дня не смотрит ни один врач, потому что праздники. При тотальной нехватке мест его готовы держать 10 дней в ожидании обследования, которое длится 15 минут.
– Причины, заставляющие граждан лечиться за рубежом, трудно систематизировать, – говорит глава посреднической фирмы Алина Шавырина. – Лишь немногие отмечают, что в иностранной клинике дешевле. Большинство стремится получить качественную услугу, между Германией и Турцией выбирают Германию. Всё меньше наших клиентов жалуются на отсутствие в России технической возможности провести ту или иную операцию. Куда больше отмечают непредсказуемость нашей медицины: уровень врачей в клиниках разный, на кого попадёшь, неизвестно, а к стандартам у нас только привыкают. Бывает, платную операцию переносят на полгода, потому что кончился какой-то препарат, а проведение тендера и поставка занимают несколько месяцев. Многие граждане подозревают: что их разводят на дорогостоящие услуги, которые не являются необходимыми. Ещё я отметила сформировавшееся за много лет недоверие к отечественной медицине и, наоборот, уверенность, что за границей лучше. Это, может, быть только иллюзия. Но ведь любая репутация создаётся годами.
Боль без границ
Уже полсотни стран объявили развитие медицинского туризма одним из приоритетов государственной политики. Мировой рынок растёт в среднем на 10% ежегодно, а его оборот оценивают в 600 млрд долларов. На попутное лечение завязана почти пятая часть туристического сектора. Причём едут обычно не из-за плохого здравоохранения у себя дома. По данным Medical Tourism Association, 76% мирового рынка медицинского туризма приходится на американцев: 1,6 млн граждан лечится за пределами США просто из-за экономии средств. Лидерами по количеству приезжающих на лечение являются Индия, Венгрия, Мексика, Сингапур, Таиланд, Барбадос, Бразилия, Израиль, Южная Корея, Турция. Как мы видим, чаще всего это развивающиеся страны с невысоким уровнем жизни, не создающие визовых проблем.
Но у россиян – свои приоритеты. С начала нулевых поток пациентов из России в Германию вырос в семь раз. На эту страну и Израиль приходится две трети 100-тысячного российского потока каждый год. Причём подсчитали, похоже, только тех граждан России, которые лечились стационарно, а если считать с амбулаторниками, то за границей могут получать медицинскую помощь до 300 тыс. русских.
А что удивительного, если немецкое правительство регулирует цены на все виды лечения, хирургического вмешательства и протезирования. Прайсы на услуги стабильны по всей стране, тем более закон запрещает брать с иностранцев больше, чем с немцев. Искусственный коленный сустав стоит в районе 12 тыс. евро – недёшево, но доступно.
В Германию едут лечить ортопедию, онкологию и кардиологию. В Грузии недороги услуги, связанные с суррогатным материнством, – «полный пакет» можно уместить в 15 тыс. евро. Ценой завоёвывают клиентов и клиники Белоруссии: липосакция выйдет в 200 евро, лазерная коррекция зрения – в 400. В Москве то же самое стоит втрое дороже. В Турции неплохо развита ядерная медицина, к тому же лечение очень приятно совмещается с курортным отдыхом. Кстати, для многих потребителей это очень важный момент.
В США часто отправляются рожать, потому что ребёнок автоматом получает гражданство. В Литве реабилитация после инсульта стоит 50–60 евро в день, а в Подмосковье – 18–20 тысяч рублей. Да и результаты чаще всего не в нашу пользу. По словам директора Северо-Западного отделения Российского союза туриндустрии Екатерины Шадской, если люди ездят в Друскининкай много лет, их не отпугнёт рост стоимости в пересчёте на рубли. Также для здравницы очень важно системно работать с туркомпаниями, услугами которых часто пользуются медицинские туристы, чтобы сориентироваться среди множества вариантов.
– Я был потрясён ценой, которую мне озвучили лет семь назад в санатории в Бердянске на Украине, – рассказывает петербуржец Геннадий Юревич. – Я думал, это ценник за день, а оказалось за двенадцать, причём с трёхразовым питанием и собственным пляжем на Азовском море. Меня всё устроило. Правда, однажды из моего номера украли бумажник, и вся затея обошлась в те же деньги, что я сейчас трачу в Карловых Варах.
Известны сотни случаев, когда в Интернете появлялись фальшивые русскоязычные сайты зарубежных клиник, где предлагалось внести аванс за лечение. Да и обманы в самих клиниках – не редкость. В Турции советуют тщательно проверять счета – могут вписать «лишку». Правда, на репутации израильского здравоохранения особо не отразился скандал, разгоревшийся в 2013 г. вокруг крупной клиники «Ихилов». Местные журналисты, прикинувшись посредниками, обратились к трём ведущим врачам с просьбой принять вымышленных пациентов из России. Все трое либо накрутили к официальной цене треть лично для себя, либо предложили схему в обход больничной кассы.
Однако «Ихилов» и три года спустя благополучно работает с туристами из России. Что даёт повод боссам нашего Минздрава побрызгать слюной: дескать, глупые соотечественники не видят возможностей, которые есть дома у них под носом.
Свои чужие
В 2014 г. главный детский онколог Минздрава РФ Владимир Поляков потряс многих сограждан заявлением, будто траты на отправку пациентов за границу неоправданны. И он якобы не помнит случаев, чтобы отправленные за счёт средств благотворителей инкурабельные пациенты выздоравливали на чужбине. Впоследствии Поляков долго объяснял, что его не так поняли, а зарубежное лечение помогло многим и многим. Юную Елену Сучильникову спасли в Магдебурге после семи курсов химиотерапии в российских больницах всего-то за 10 тыс. евро. Павлу Муклецову удалили опухоль в Мюнхене после того, как её признали неоперабельной в НИИ нейрохирургии им. Бурденко.
Разумеется, в учреждениях Минздрава понимают, какие огромные деньги протекают мимо них – до 100 млрд рублей ежегодно.Директор Научного центра сердечно-сосудистой хирургии им. Бакулева Лео Бокерия уверяет, что россияне не нуждаются в зарубежном медицинском туризме в сфере кардиохирургии. По его словам, в России есть 17 центров, где делают более тысячи операций с искусственным кровообращением. В то же время президент благотворительного фонда «Предание» Владимир Берхин вспоминает пациентку Людмилу Пименову, которую оперировал Бокерия, признавший, что ей необходима пересадка сердца. Но сердце необходимо подростковое, а трансплантация детских органов в России запрещена. И пришлось собирать деньги «на Индию».
К тому же за тысячами операций не видать пациента, который ждал своей очереди три года. Конвейерный принцип во многих центрах подразумевает, что пациент заплатил деньги – и через два дня после операции выписался. А когда никто не хочет возиться с его диагнозом в течение месяца и по квоте, то заграница для него – единственный выход. В больницах приграничных городов Китая до 80% пациентов – россияне. Неужели они забрались сюда, только чтобы навредничать хирургу Бокерии?
Впрочем, Россию тоже посещают медицинские туристы из стран Средней Азии, Азербайджана, Молдавии. Даже из Евросоюза едут за эксклюзивными методиками лечения: например, в Ортопедический центр им. академика Илизарова. Популярностью пользуются наши ожоговые центры, а стоматология у нас часто дешевле европейской. В психоневрологическом санатории под Питером можно встретить финских и шведских детей, потому что на их родине нельзя заставлять ребёнка ходить или плавать, если он не хочет. А в России спасение утопающих – их личное дело.