Министр обороны на Украине — это скорее должность номинальная, тем более что её сейчас занимает адвокат и даже не политик, а человек выполняющий секретарские функции. Можно ли доверять его словам о том, что ВСУ сейчас насчитывают более миллиона личного состава? Возможно, что так оно и есть. Как это может повлиять на ход военных действий и на ситуацию, охватывающую украинский ТВД в целом?
Если так, отвлечённо пересчитать миллион и более военнослужащих ВСУ на бригады, получается, что Незалежная по идее должна сформировать между 400 и 500 таких соединений. Однако, судя по номерам новых бригад этого не наблюдается. Допустим, как среднюю численность бригады, можно взять - 5372 военнослужащих (численность механизированной бригады ВСУ). Производим простое арифметическое действие и получаем искомое число. Однако в структуре ВСУ есть некоторые особенности. Реальная численность той или иной может многократно превосходить штатную. Дело в том, что подготовкой пополнения занимаются командиры и штабы бригад, а не учебные центры отнесённые к резерву ВГК, или окружного фронтового подчинения. Это позволяет командирам бригады со всей структурой управления и штабом находиться далеко от линии фронта и посвящать себя приёму и подготовке пополнения, которое затем отправляются на передовые позиции воюющих подразделений бригады.
Удивительно, как при такой организации управления ВСУ вообще могут оказывать сопротивление российским войскам. Но, мы имеем что имеем и, видимо, происходящему всё же есть разумное объяснение.
Столь стремительный набор личного состава говорит о том, что подготовка по таким военно-учётным специальностям, как наводчики, операторы ПУ: командиры экипажей, расчётов, мехводы операторы и т.д. – практически не ведётся, а ВСУ сейчас гребут всех, кого могут поймать и даже пытаются вытащить призывников из-за границы. То есть, основная часть бойцов из этого миллиона – плохо подготовленная пехота. А если учесть, что боевому слаживанию подразделений в боевой подготовке ВСУ практически не уделяется внимание, можно отожествить основную массу украинских войск с толпой. Эту массу можно организовать для ведения обороны. Загнать их в окопы, отработать действия при артиллерийском обстреле и при атаке противника (впрочем, этому они научатся в ходе боёв) указать куда стрелять и всё. Далее останется решить только одну проблему, чтобы эта толпа не побежала сдаваться и не дезертировала. Этот вопрос решается с помощью заградотрядов. Однако заставить наступать это плохо организованное стадо – невозможно. Необученные бойцы быстро смешают боевые порядки и управление ими будет потеряно уже в первые же мгновения наступления. Плохо управляемые формирования будут мешать друг другу продвигаться в нужном направлении. А самое неприятно состоит в том, что они будут открывать так называемый «дружественный» огонь.
Неприятность для ВС РФ состоит не в том, что численность обороняющего противника может в пять раз превышать количество наших наступающих войск. Плохо то, что со временем они получают боевую практику, подразделения врага проходят слаживание уже в боевой обстановке и выжившие новобранцы превращаются в обстрелянных стойких солдат. И ещё задача для ВС РФ по уничтожению армии противника несколько усложняется тем, что число погибших украинских солдат многократно будет возрастать, этим могут воспользоваться российские либералы, подпевающие Западу, для критики военно-политического руководства РФ, обвиняя его в негуманном ведении войны. Мы знаем много примеров из недавнего прошлого России, когда политические решения шли в разрез с военной целесообразностью. И сейчас может возникнуть опасность того, что российские политики будут мешать российским военным добиваться победы на поле боя.
Есть ещё одна опасность. У Киева и у его западных кураторов может возникнуть соблазн перенести боевые действия на территорию России. А это повлечёт за собой переход от специальной военной операции к полномасштабной войне, со всеми вытекающими последствиями.