Когда в 1976 году в правлении рязанского колхоза им. Ленина сотрудники бухгалтерии обнаружили аккуратно вскрытый сейф, то и подумать не могли, что стали первыми свидетелями по делу легендарного серийного виртуоза-медвежатника. Далее гастрольная география, как говорил Жеглов, неизвестного «знаменитого шнифера», расползлась по карте страны, как лужа во время дождя: Курская, Тульская, Воронежская, Тамбовская области замелькали в милицейских сводках чаще, чем заход и восход небесного светила…


Сейфы громил, что косточки от компота!

Опера, начавшие розыск пока неизвестного злодея, уверенно заподозрили хорошо подготовленную банду: уж очень похож был почерк всех преступлений, да и к тому же, по мнению бывалых сыщиков, освоить такой объём грабежей в одиночку было просто невозможно.

Срочно опросили агентуру из «контингента»: может, кого узнают по почерку? Нет, не признали. Подняли архивные дела: а вдруг там что-то похожее отыщется? Нет, не отыскалось. По традиции устроили засады во всех возможных местах будущих злодеяний: наверняка кто-нибудь попадётся! Нет, никто не попался.

В итоге – классический «висяк» с сопутствующими выговорами, нервотрёпкой и прочими нехорошими служебными излишествами. Тревожная тишина длилась почти год. И вот…

Алло, милиция! У нас кража!

Панический звонок раздался уже из крупного универмага в той же Рязанской области. По конструкции взлома установили, что свежий почерк и следы, оставленные год назад в колхозных бухгалтериях, абсолютно идентичны: значит, банда снова вышла на дело?

На этот раз возрос и аппетит неизвестных злодеев: помимо кассовой налички уже с полок магазинов стали пропадать и многие дорогие вещи: ювелирные изделия, меха, фарфор. О ситуации сообщили в Москву. Дело взяли на особый контроль. И снова – тишина. Над милицейским начальством нависла угроза уже партийного разбирательства, что могло закончиться самым страшным наказанием для любого партийца: изгнанием из славных рядов любимой КПСС. Тогда к расследованию всех отдельных эпизодов, уже объединённых в единое дело, подключили лучших аналитиков обесчещенных областей. И сразу появилась первая зацепка…

Пилите, Шура. Они внутри золотые!

Изучив ещё раз географию всех преступлений, сыщики обратили внимание на то, что из всех пострадавших районов в числе «потерпевших» ни разу не были отмечены сами города Тула, Новомосковск и станция Узловая. И это притом, что и магазинов с полными сейфами и складами, и колхозов с традиционной наличкой для шабашников там было предостаточно.

Эпизод стали отрабатывать особо тщательно. И снова – облом! Пока ломали голову, в соседней Рязанской области, в г. Скопине неизвестные… ограбили городскую библиотеку! Причём ограбили не по традиционному злодейскому шаблону, но с «форсом бандитским»: сначала просто отключили сигнализацию, ничего не взяв, дождались «холостого» приезда тревожной группы, которая, списав всё на электрику, быстро уехала, и уж потом...

Вынесли не только все дефицитные подписные издания (в некогда «самой читающей стране» подобный товар на рынке ценился не ниже вожделенных американских джинсов), но и прихватили с собой все имевшиеся в читальном зале книги по уголовному праву и криминалистике. Взяли и томик самого святого для любого блатного чтива – «УК РСФСР»!

Это уже был не вызов всей милиции, но дерзкое приглашение к дуэли: «Кто кого?» Пока отдельно созданная опергруппа, усиленная московскими коллегами, ломала голову над «прочтением» библиотечного эпизода, в уже известных областях начался грабительский «падёж»: нет, не универмагов или библиотек, но уже – городских сберкасс!

Грабили традиционно, без следов, но тоже с выдумкой: в одном городке, например, чтобы добраться до вожделенного сейфа с наличкой, был даже прорыт глубокий подземный ход! В этот раз неизвестные взяли не только деньги, облигации, но и прихватили служебный пистолет ТТ с двумя полными обоймами. А вот это уже не банальное уголовное злодеяние, но ЧП союзного масштаба. К делу подключились и оперативники КГБ.

Горим, братцы, горим

Пока работали над этим новым зловещим эпизодом, в милицию Рязани уже в 1979 году позвонил местный житель.

Собеседник сбивчиво прокричал в трубку о том, что видит в окне местного универмага сполохи огня: пожар! Более того, в оконном проёме отчётливо замечены силуэты двух людей, похоже, что они борются. На вызов помчались и опера, и пожарные. Огонь погасили, но один из неизвестных «борцов» успел сигануть в окно и убежать. Второй оказался сторожем магазина, который и пытался своими силами задержать неизвестного злодея. Впоследствии за это его наградили часами. Сыщикам достались лишь вещдоки: газовая горелка и баллон с газом.

А грабители в своих изысках шли дальше: с места преступлений стали пропадать не только деньги и вещи, но уже из новых телевизоров и радиоприёмников они стали просто выдирать и уносить микросхемы с элементами драгметаллов! Взяли под контроль все близлежащие скупки и ремонтные радиомастерские – ни-че-го! Кроме этого, похитители обнаглели до того, что свои «успехи» начали отмечать на месте преступлений банальной пьянкой! И снова – никаких следов! Ситуация стала походить на мистику, некоторые сыщики даже обращались к местным гадалкам и ворожеям. Те шевелили губами, что-то шептали, но тоже затем разводили руками – увы.

Сколько верёвочке ни виться…

Удача пришла совсем неожиданно. Уже в 1982 году (!), разбирая после очередного налёта ворох разбросанных товаров, продавщица одного из магазинов в маленьком посёлке всё той же Тульской области нашла чьё-то поношенное пальто.

– Не наше! – уверила она оперативников. Пальто осмотрели. В кармане нашли ж/д билет по маршруту Тула – Новомосковск. Там же обнаружили и квитанцию одной из радиоремонтных контор. Неужели «заговорили» платы с драгметаллами из радио и телевизоров? Остальное было уже делом техники.

Отработали всех возможных пассажиров электричек по найденному билету. Сразу обратили внимание на одного из них – ранее судимого некоего Вячеслава Съедина. Привлекли внимание даже не фамилия или былая судимость фигуранта. Съедин работал связистом-железнодорожником, значит, и с техникой был на «ты», и мог мобильно и беспрепятственно перемещаться по железным дорогам всех областей. Да и найденное пальто по размеру как раз ему подходило. Съедина задержали.

Запирался он недолго. Аккурат до обыска в его квартире, где сыщики нашли многое из того, что вот уже столько лет числилось в перечне похищенного. В гараже обнаружили и самодельный газовый резак, и баллоны с газом, наборы отмычек, конечно – традиционную «фомку». В общем, вещдоков хватало на «до и после».

Откровениями Съедина на допросах заслушивались даже опера из других отделов. Это были своего рода «мастер-классы» от того, кого принято ловить, для тех, кто ловить и обязан. Самым неожиданным для всех стало признание Съедина о том, что на все преступления он шёл не ради лихих денег или бандитского азарта, а ради дефицитных прихотей своей любимой супруги, которую он всем наворованным и одаривал.

– А пистолет-то зачем? – спросили его.

– Так он просто там сам оказался. Не пропадать же добру? – наивно признался разбойник.

На скамье подсудимых Съедин был сумрачен и напряжён: всё-таки ему грозила «высшая мера». Зал был переполнен. Многие ему сочувствовали: как-никак мужик за любовь пострадал.

Приговор: 15 лет – прозвучал для главного фигуранта, похоже, радостнее даже, чем оправдательный вердикт.

Съедин вскочил со скамьи подсудимых и на глазах у всех лихо отбил чечётку с криком: «Я живой!» Окончить весь танец ему помешал конвой. Под завистливый женский шёпот: «Вот что любовь делает!» – его увели в неведомые сибирские дали.