Ждёт ли Запад участь Содома? Не пора ли поговорить с Эстонией, спрятавшей у себя убийцу Дарьи Дугиной, на понятном эстонцам языке «Кинжалов» и «Сарматов»? Почему мы подчиняемся международным законам, которые написаны для того, чтобы держать нас в узде? Чем Роджер Уотерс отличается от других британцев? Бросила ли Пугачёва Галкина и встал ли на путь исправления Киркоров? За что Екатеринбург называют столицей оппозиции? За что бард попал в тюрьму и правда ли, что его выпустил сам Ельцин? Как можно победить воровские законы на зоне? Обо всём этом и многом другом главному редактору «Аргументов недели» Андрею УГЛАНОВУ рассказывает поэт и музыкант Александр НОВИКОВ.

Война с Зазеркальем

– Возьмём быка за рога. У вас нет ощущения, что мы стоим на пороге третьей мировой войны?

– Нет. Дело в том, что мы имеем дело с подлым, пакостным, но очень трусливым врагом. Поэтому ни о какой мировой войне речи быть не может. Они ведь и оружие на Украину посылают не для того, чтобы победить или помочь Украине. Они его туда отправляют из-за страха. Они живут в постоянном ужасе. Они понимают, что с Украиной рано или поздно будет покончено. Мы же воюем не с Украиной. Это просто территория, где они развернули против нас войну. И они понимают, что как только мы закончим со спецоперацией, то спросим со всех, кто поставлял туда оружие, убивающее наших солдат. Польская русофобствующая популяция на территории Европы, Германия как финансовый и промышленный лидер всей этой европейской банды – со всех спросим. Они знают это и ждут с содроганием, цепляясь даже не за соломинку, а за волосинку надежды. И никакой третьей мировой не будет – у нас достаточно оружия, чтобы просто стереть с лица земли всю эту злобствующую нацистскую нечисть.

– Всё это делает их правящая верхушка. А что делать с простыми немцами, поляками, англичанами?

– Они заложники своих правителей. Их загнали в стойло, из которого у них просто нет выхода. Все их правители – ставленники Соединённых Штатов. Посмотрите на них – это же настоящий паноптикум! Нам бы радоваться, что всеми нашими конкурентами и противниками рулят настоящие дураки и дуры. Но у них есть власть и влияние на ход весьма агрессивных событий. Они руководят экономикой, обороной. Вот это на самом деле тревожит. Американский не совсем адекватный дедок вдруг удумал, что он может Россию победить. Это невозможно. Но вот навредить, создать нам какие-то трудности, нагадить – это он может. Идёт тотальная война на уничтожение. Но до ядерной войны дело не дойдёт, потому что этот сброд слишком труслив. Им газ только чуть-чуть прикрутили, и они сразу пошли вразнос. Начали придумывать многоразовую туалетную бумагу, мыться раз в неделю и т.д. Мы сейчас воюем с Зазеркальем, аналогов которому в истории нет. Это современные Содом и Гоморра. И закончат они так же, как написано в Писании.

– Но мы помогаем им своими руками. Газовый поток, конечно, слегка прикрутили. Но сжиженный газ с Ямала идёт в США исправно, а оттуда – в Великобританию. Мы качаем им газ через Украину, и они уже готовы его воровать, о чём говорят, не стесняясь. Почему мы не закручиваем им вентиль окончательно?

– Вопросы экономики. Мы продаём им газ по цене чуть ли не в 20 раз выше той, по которой продавали пять лет назад. Продаём в 20 раз меньше, а денег получаем столько же. Но я человек категоричный и даже радикальный. Власть не должна быть размазнёй – ни внутри страны, ни снаружи. В израильской разведке Моссад существует целое подразделение, которое занимается ликвидацией террористов, где бы они ни находились. Что мешает нам сделать так же? Вы посмотрите – убили дочь Александра Дугина совершенно варварским, зверским способом. И эта мразь, которая заложила бомбу и прикрывалась ребёнком, моментально смылась в Эстонию. Наши делают запрос, но там на него наплевали и тут же эвакуировали убийцу на Украину. То есть понятно, что этим занимались спецслужбы нескольких государств, и эстонские в том числе. И на это варварство должен быть чёткий и понятный ответ. Не словами, а делом. Чтобы они понимали – если они что-то делают, то платят потом по полной программе. Любое действие должно иметь последствие. Причём причинно-следственная связь должна прослеживаться однозначно, чтобы было понятно, что это именно расплата за совершённое. С этими ублюдками надо разговаривать на понятном им языке «Кинжалов» и «Сарматов», другого они не понимают. В подобных случаях дипломатия для страны унизительна. С террористами и убийцами не разговаривают, их уничтожают.e_SClB

Политика рубильника

– Цена электричества в Европе в пересчёте на наши деньги приблизительно – 36 рублей за киловатт-час. У нас в Москве – 5 рублей 25 копеек, в регионах дешевле. В 7 раз разница. Зарплаты там, конечно, выше, но не в 7 раз. Вам немцев, чехов, французов жалко?

– Мне никого не жалко. Даже наших, которые живут там, хотя имеют возможность уехать. Они могли бы бороться за свои права, и наше государство должно либо помогать им в этом, либо принять к себе. Если они это терпят, значит, им это нравится и они это заслужили. Я вообще сторонник «политики рубильника». Чтобы отрубить всю энергию Прибалтике, нужно два часа. После этого там встанет всё. Им неоткуда получать электричество. Их надо поставить в «позу дачника», только в этой позе у них включаются мозги. Надо действовать более жёстко. Не всё решает экономическая выгода. И русских оттуда надо вывозить. Над ними будут глумиться, издеваться. И долг государства – вывезти оттуда своих людей. Если, конечно, они сами не пожелают там остаться и терпеть унижения. И не надо твердить, что мы всё делаем только по закону, соблюдаем какое-то там международное право и всё такое. Эти законы писали не мы, а для нас, чтобы держать нас в клетке. Поэтому, чтобы всё было по закону в нашу пользу, надо писать законы самим.

– А что делать с «интеллектуалами» вроде Арнольда Шварценеггера или Моргана Фримана? Никогда ничего против нас не имели и вдруг как с цепи сорвались, поливают нас помоями похлеще поляков.

– В мире хватает актёров с телосложением Гераклов, которые играют суперменов, а по жизни ведут себя как дешёвые б...и. Шварценеггер приезжал в Москву, ходил со счастливой улыбкой, носил военную шапку со звездой во лбу. Но как только в Америке поменялся политический климат, он, как махровая проститутка, чутко улавливающая настроение клиента, срочно переориентировался. Что у них сейчас на повестке дня? Педофилия, зоофилия, трансгендерство и прочие непотребства. Там это надо поддерживать и защищать. А кто враг всего этого? Правильно – Россия. Если ты за новые ценности, значит, автоматом, против России. И чтобы никто случайно не подумал, что ты сомневаешься, необходимо делать громкие заявления. Поэтому просто не надо обращать внимания на их выступления. Их мнение для России не значит ровным счётом ничего. У нас просто теперь будут на него смотреть как на существо, которое способно менять своё мнение в угоду политике на диаметрально противоположное.

– С Англией у нас всегда были плохие отношения. Русофобия там – образ мышления. И вдруг на этих болотах мы слышим голос настоящей легенды рока, основателя группы Pink Floyd Роджера Уотерса, который начинает публично говорить, что в происходящем на Украине виноват Запад, который не внял просьбам России оставить Украину в покое и не тянуть её в НАТО. Как такое могло произойти?

– Просто у него есть две вещи, которых нет у остальных. Здравый рассудок и совесть. Роджер Уотерс – это глыба. А вокруг него вся эта братия в лице разных «фондерляйнов», «лизтрассов» и «борисджонсонов» с их ужимками и кривлянием, убогое и малограмотное сообщество «вершителей судеб Европы». Они получат заслуженный результат в ближайшем будущем.

– От крупного калибра перейдём к калибру поменьше. Я имею в виду нашу артистическую тусовочку, которая с началом специальной военной операции слиняла за границу и ведёт себя там всё более агрессивно. Тот же когда-то любимый публикой Галкин на недавнем концерте в Риге отличился – сказал несколько слов на латышском. А обставил это так: я выучил несколько фраз по-вашему, чтобы русские, которые находятся в зале, не понимали, над чем мы смеёмся. Такая мелкая скотская подлость. Как Алла Борисовна Пугачёва могла пригреть на своей груди такое мелкое гадкое существо?

– Если актёр талантливый, это ещё не означает, что он достойная личность. Эти вещи далеко не всегда сочетаются. У меня есть свои вкусы, но я не буду обсуждать профессиональные качества Галкина, Гребенщикова и других уехавших, хотя я считаю, что половина из них бездари и графоманы. Ну да бог с ними. Они много лет зарабатывали деньги в нашей стране, клялись ей в любви, получали награды из рук президента и правительства. Они не выбрасывали эти награды, они ими пользовались. Заработанные у нас деньги они попрятали в свои норы в западных банках, построили там дома. И вдруг случилась эта неожиданная для них спецоперация. Они тут же бросились спасать свою недвижимость и свои деньги. Они решили поливать Россию грязью, чтобы новые хозяева эти деньги не отняли и не выгнали обратно с голой задницей. А как они умеют отнимать деньги, мы прекрасно знаем. А кто не знает, тому Абрамович с Авеном расскажут. А это люди повлиятельнее Галкина. И в этом случае власть тоже не должна быть размазнёй. Если они приедут обратно, то только через тюрьму. И чтобы ни на какие телеканалы дороги им не было. Ты всю жизнь здесь кормился и всё получал, а потом вдруг заорал, что Россия – враг всего рода человеческого. И хочешь, чтобы люди тебя взяли и простили? Простили за то, что наши парни погибают на войне, а ты злорадствуешь? Родину можно предать только один раз. Обратной дороги нет. А насчёт Галкина... Киркоров перешагнул все границы, охамел вконец и начал уже просто дискредитировать Пугачёву. Поэтому и был выставлен за дверь. Подобрала на улице Галкина. Пока зарабатывают и носят деньги в дом – доступ не знаю, как к телу, но в квартиру имеют. А что он сейчас может зарабатывать? Поэтому Пугачёва уже здесь, а Галкин – там.

– Филипп Бедросович сначала вроде бы к себе в Болгарию уехал. А месяц назад вдруг оказался в госпитале, где общался с нашими ранеными бойцами.

– Ну честь ему и хвала. Может, встал на путь исправления. Если он это сделал и сделал искренне, это можно только приветствовать. Но даже если и не искренне, а для пиара, но обставил это убедительно, для бойцов это всё равно имеет значение. В любом случае это правильный поступок. Он создаёт уверенность граждан в поддержке спецоперации, что страна идёт правильным путём. Ведь артисты – и поющие, и театральные, и артисты кино – в каком-то смысле – духовный стержень страны. Они на виду, они формируют настроение. И если этот стержень имеет вектор поддержки спецоперации, поддержки наших силовых структур, армии, то это вселяет в людей уверенность, что всё идёт правильно.

– По всей Восточной Европе сносят памятники, связанные с Россией. Чего им неймётся? И как им на это можно ответить?

– Они ничего не могут сделать с Россией как таковой. Они ввели шесть или семь пакетов санкций, которые абсолютно не действуют. Они этими санкциями навредили только сами себе. Поэтому от бессилия глумятся над тем, что не может ответить. Над памятниками. Они думают, что вот снесут памятник, и тем ударят в самое больное место русских. Ничего, мы эту боль стерпеть сможем, это просто заноза. Но у нас память хорошая. И в той же Нарве мы в скором времени – я уверен – поменяем снесённый Т-34 на Т-90 на том же месте. Они этого добьются своею собственной рукой. Я, как артист, как человек, занимаю твёрдую позицию и призываю всех мужчин нашей страны поддержать эту позицию. Позицию жёсткого отношения ко всему происходящему. Мы гордые люди, мы не будем терпеть такое хамское к нам отношение. Об нас не будут вытирать ноги те, кто недавно нам их чуть ли не целовал за то, что мы их когда-то спасли от концлагерей и газовых печей, спасли от чудовищной чумы, готовой уничтожить полмира. Они это забыли. И знаете почему? Мы никогда ни перед кем головы не склоняли и в коленно-локтевой позе никогда не стояли. А их мы в этой позе видели. И они, за то что мы их в этой позе видели, никогда нам этого не простят.

Уголовный бард

– Давайте перенесёмся на Урал, в Екатеринбург. Некоторые люди называют ваш город центром либерализма, столицей какой-то оппозиционной фронды.

– Да нет там никакой фронды! Да, «Ельцин-центр» – это гадючник, который проводит какие-то совершенно омерзительные акции, причём финансируется он государством. Они сдают помещения и зарабатывают на этом миллионы, которые потом уходят неизвестно куда. А так в Екатеринбурге либералов не больше, чем в среднем по стране. Отдельные проявления идиотизма имеют место вроде глупых танцев в школе. Но общество на это среагировало моментально – осудило, и всё на этом закончилось. И опять же я призываю власть перестать быть размазнёй. Что мешает Следственному комитету Свердловской области завести уголовные дела на тварей, которые здесь сегодня глумятся над смертью Дугиной? Формировать мнение о моём городе со стороны очень легко. Но я живу в этом городе 50 лет и утверждаю – это город с таким мощным стержнем, что никакая гадость не может быть в нём выше статистической погрешности. Она не влияет ни на политическую, ни на экономическую жизнь страны, ни на духовную. Может быть, вокруг «Ельцин-центра» и кучкуется какая-то шваль, но я не испытываю никакой тревоги по этому поводу, мне это просто неинтересно. Город не может нести моральную ответственность за то, что какие-то выродки живут именно в нём. Они везде существуют. А чтобы они не лезли на белый свет, а сидели по щелям, власть не должна быть размазнёй.

– Когда им нужно, у правоохранителей жёсткость появляется. Это я плавно перехожу к вашей книге «Записки уголовного барда», которая вышла в нашем издательстве и рассказывает о годах, проведённых вами в местах лишения свободы. Сейчас по обвинению в экономических нарушениях человек два года может сидеть без суда, и ему не дают даже свидания с женой и детьми. Вы сидели тоже по экономической статье. Почему эта жестокость не распространяется на политическую оппозицию, а вот к обычным людям она не исчезает, несмотря на изменения в государственном устройстве?

– Начнём с того, что никакого преступления за мной не было. Дело было сфабриковано.

– В каком году это было?

– В1984-м. Позже Верховный суд отменил приговор и признал меня невиновным. К сожалению, ни одну сволочь, из тех, что занимались фабрикацией дела, так и не наказали. Сегодня обстановка в местах лишения свободы улучшилась, установлена совершенно другая бытовая планка. Я в книге пишу всё честно, там не изменена ни одна фамилия. Все события абсолютно документальны. В лагере, в котором я сидел, через много лет побывал и ещё бывал несколько лет назад. Поменялось очень многое. В лагере есть церковь, доступна любая еда, совершенно иначе одеты люди. Я-то сидел в самом настоящем аду. Мне очень трудно было писать книгу – перо отказывалось описывать те ужасы, что тогда творились на зоне.

– Да, не скандинавская тюрьма.

– Там тоже свой идиотизм. Брейвик застрелил 60 детей, а сейчас жалуется, что ему фильмы смотреть не дают. Но если смотреть здраво, то я скажу, что в лагере и тюрьме что-то поменять очень трудно. И не потому, что закона нет. А потому что законы, которые действуют там, настолько сильны, что их переломить практически невозможно. Все эти понятия, касты и т.д. Приведу лагерный пример. Посадили смотрящего в изолятор. Его окружение и другие влиятельные на зоне люди посчитали, что посадили его туда несправедливо. Идёт делегация к начальнику зоны и говорит: «Начальник, по беспределу его посадили, не виноват он, выпускай». Тот отказывается. На следующий день на воротах на выходе в промзону повесили плакат «Кто выйдет на работу – п...ас». И ни один человек на работу не вышел. А это две с половиной тысячи человек. И как их ни агитируй, как ни пугай – не выходят. День не выходят, два, три. А план надо давать! Надо пилить лес. Если плана не дать – начальника снимут. И начальнику приходится договариваться и идти на соглашение. Умные начальники так и делали, не допуская, чтобы конфликт вышел за рамки. Лагерь проштопан многовековыми законами. И чтобы эти законы каким-то образом смягчить, надо построить другую пенитенциарную систему. Ведь там сама атмосфера ещё с давних острожьих лет.

– И как это изменить?

– Надо начинать с быта. Сделать камеры другого типа. Сейчас камеры переполнены, в двадцатиместной камере сидят 40–50 человек и спят по очереди. Какие законы? Там выживать приходится. Чуть дал слабину – всё, загнали под нары. Сейчас легче, в наше время вообще было ужасно. Лагерь на болоте, всё в двух цветах – чёрный и алюминиевая серебрянка. Во дворе помойные баки, всё кишит крысами, и в этих баках «опущенные» спали зимой. Их не пускали в барак. А зимой доходило до минус 50. Они там насмерть замерзали. Этот адский быт и определял осатанелую битву за собственную жизнь. За положение в лагере. Твоё положение определяло не только, как ты будешь жить, но и сколько вообще проживёшь.

– Питались хоть нормально?

– Страшный голод! Вы не представляете – в столовой помои выливают с заднего хода. А там уже стоят и ждут человек 300 этих «опущенных» – драных, битых, в синяках. Помои выливают на снег, и они кидаются и едят этот снег с помоями. Чтобы выжить! Вот таким был лагерь в моё время. Выжить в нём было непросто. Мне приходилось и ножом отмахиваться, и топором, и кулаками. Поножовщина в лагере была обычным делом. Бунты случались. Какие-то мерзавцы рассказывают, что я был на блатных работах, библиотекарем работал. Ничего подобного. Я с первого дня находился под страшным прессом со стороны администрации и первый год работал на самом тяжёлом месте, где больше трёх месяцев не выдерживал никто. Не хочу все эти ужасы в газете расписывать – кому интересно, прочитают в книге. Эту систему обязательно нужно менять в лучшую сторону.

Вези меня, извозчик

– За что вы оказались в этом аду? Вы же не убийца, не политический узник. Я слышал, вы какую-то радиоаппаратуру делали?

– Да, аппаратуру для концертов. Таких самопальщиков в городе было полно! Да и у меня целая команда была. Они не сели потому, что я всё на себя взял. Иначе ещё человек 10–15 бы село.

– А в чём был криминал?

– Да не было никакого криминала! Я не крал эту аппаратуру. Мы покупали детали в магазинах, заказывали что-то на заводах и всё сами собирали. Сегодня это называется предпринимательством. Отечественная аппаратура тогда была ужасная, непригодная для употребления.

– Куда вы её сбывали?

– В Москву. Половина известных групп – наши клиенты. Настоящие звёзды. У нас были прекрасные дружеские отношения. Они брали мою аппаратуру, на гастролях продавали её в два раза дороже, меняли на фирменную. Допрашивал меня один следователь, ядовитый такой, злобный. Говорит: «Я завтра уезжаю в Москву Стаса Намина допрашивать, привезу его тебе, будете сидеть в соседних камерах». Из Москвы он приехал тихий и имя Стаса больше никогда не упоминал.

– А Макаревич вашей аппаратурой пользовался?

– Нет, Макаревич не пользовался.

– А Кобзон?

– Иосиф Давыдович – фигура другого масштаба. Но я хочу сказать, что дело было в другом. Я тогда записал альбом «Вези меня, извозчик». Меня арестовали 5 октября. А ещё 3 октября провели экспертизу «по песням Новикова» – так она и называлась. А по закону проводить экспертизы до возбуждения уголовного дела запрещено – сначала дело, потом экспертиза. Так вот предъявили мне обвинение по песням. В виде статьи за «антиобщественную деятельность». Мне показали результаты этой «экспертизы». 18 песен, и под каждой рецензия и заключительная рецензия по всему «творчеству Александра Новикова». Подписали экспертизу композитор Евгений Родыгин, автор песен «Рябина кудрявая» и «Едут новосёлы», писатель Вадим Очеретин, которого тогда никто не знал и сейчас никто не знает, и какой-то комсомольский деятель. Процитирую последнюю строку заключения. «Автор вышеупомянутых песен нуждается если не в психиатрической, то в тюремной изоляции наверняка». И предъявили мне за это статью, предполагающую до трёх лет заключения. Но в процессе поняли, что три года – это маловато. Плюс началось бурление, западные радиостанции начали об этом говорить. И откуда-то пришло указание «глушить по полной». Тогда закрыли дело по песням и начали крутить уже по аппаратуре. И понял я, что теперь дело пойдёт всерьёз. Понял я это ещё и по тому, как изменилось их поведение. Сначала начальник следствия полковник Семёнов в кабинете вопил внадрыв, стучал ногами, что если ты откопаешься, мы тебя всё равно закопаем, что Высоцкого мы упустили, а тебя не упустим. А потом пришёл вежливый дядя в штатском, попросил всех выйти из кабинета. Предложил мне чаю с лимоном. И спокойно сказал: «Александр, лично я твои песни очень люблю. И катушку с ними я сохраню. Отдам тебе её, когда освободишься. Но выходов у тебя нет. Получишь 10 лет. Пытаться уменьшить срок и выпрашивать снисхождения бесполезно. Поэтому мой тебе совет – держись достойно». И я держался. Спасибо ему за это. Я уже знал, что всё решено и дёргаться бесполезно. Можно только достойно принять уже предначертанное. Но 161 свидетель, которых они нашли, в один голос сказали, что они знали, что аппаратура самодельная и никаким мошенничеством тут и не пахнет. Меня же обвиняли в том, что я самодельную аппаратуру выдавал за фирменную, а значит, мошенничал. Но за фирменную её мог принять только идиот, там же все детали были отечественные. Дело начало рассыпаться. И уж не знаю, с какого верха им дали добро, но они через две недели провели повторный допрос всех свидетелей. И 160 человек поменяли мнение на диаметрально противоположное. И только один человек – Владимир Тарасовский, царствие ему небесное, – как его ни плющили, врать отказался. Остальные перепугались.

– Вы кому-то дорогу перешли, что они так на вас ополчились?

– Нет, никому я дорогу не переходил. Просто кому-то наверху песни не понравились, и он дал команду «фас». Ко мне в тюрьму ездили журналисты из «Советской России», из «Правды». Говорили – ваши песни критикуют общественный строй, глумятся над национальными меньшинствами. И только Леонид Никитинский приехал от журнала «Крокодил», послушал мой рассказ и сказал: «Меня послали написать о вас разгромную статью, но я всё понял и сделаю всё, чтобы это дело развалить». Он бился до конца и добился! Так что в этом деле я узнал не только подлецов и негодяев, но и людей благородных и смелых.

– Как вас выпустили?

– По указанию Ельцина. Я не писал никаких просьб о помиловании, никаких покаянных писем. Я даже жалобы писал издевательские, потому что их всё равно никто не читает. И вдруг меня взяли и выпустили. Оказывается, Ельцин приехал выступать перед студентами Уральского политехнического института. И студенты задали ему вопрос: «В бытность вами первым секретарём Свердловского обкома КПСС посадили Новикова. Что вы можете по этому поводу сказать?» Он прочитал записку вслух и сказал: «Я его, панимаишь, не сажал, но я за это дело берусь». Положил записку в карман. И через месяц в «Комсомольской правде» вышла маленькая заметка – указом Верховного Совета освободить от дальнейшего отбытия наказания Новикова Александра Васильевича. Без указания причин – просто освободить, и всё.

– Сколько вы отсидели?

– Шесть лет.

– Что дали вам эти шесть лет? Вы начали разбираться в людях?

– Да! Лагерь открывает «третий глаз». Ты мгновенно считываешь человека по его глазам, по улыбке, по каким-то манерам. Мне, чтобы оценить человека – добрый он или злой, жадный или щедрый, глупый или умный и так далее, – больше трёх секунд не надо.

* Физлицо, выполняющее функции иностранного агента.

Книгу Александра Новикова вы можете приобрести наложенным платежом, заказав по телефонам 8(495) 980‑45-60, 8(958) 636-51‑80 или направив по электронному адресу: zakazknig@argumenti.ru, или по почте: 125167, г. Москва, Авиационный пер., д. 4а, заявку и ваш точный адрес с индексом, ФИО полностью. В теме письма укажите «ЗАКАЗ КНИГ». В Москве книги можно купить по издательской цене в редакции по адресу: ст. м. «Аэропорт», Авиационный пер., дом 4а (здание МФЮА), к. 104, либо заказать по телефонам 8(495) 980-45-60, 8(958) 636‑51‑80 (стоимость доставки в пределах МКАД – 300 руб.). Мы работаем: пн. – пт. с 10:00 до 18:00.

ЭЛЕКТРОННАЯ ВЕРСИЯ КНИГИ – НА САЙТЕ WWW.LITRES.RU

16+