После прихода в Белый дом нового, 44-го, президента Соединенных Штатов Америки некоторые аналитики полагали, что проект «быстрый глобальный удар» (БГУ, PGS – англ.) вскоре будет положен в корзину. Риторика предвыборной кампании Барака Обамы и провозглашенная новой администрацией линия на отход от внешней политики Джорджа Буша-младшего, казалось бы, давали серьезные основания для таких предположений.
Неядерное, но стратегическое
БГУ – давняя идея Министерства обороны Соединенных Штатов. А в Пентагоне, по словам одного из его руководителей, идеи не умирают – они трансформируются, адаптируются и рано или поздно воплощаются в жизнь. Первый пробный запуск «Трайдента» с обычными боеголовками был произведен с подводной лодки «Небраска» в 1993 году, когда у власти находилась администрация Билла Клинтона, а техническая подготовка к запуску началась еще при Джордже Буше-старшем.
«Быстрый глобальный удар» – проект хорошо продуманный и весьма перспективный. Уже сейчас речь может идти о новом высокоэффективном неядерном средстве сдерживания и устрашения, первые образцы которого вот-вот поступят в ВС США. Если все пойдет по плану, к 2024 году они будут располагать арсеналом систем БГУ, способных неядерными боезарядами выполнять задачи сегодняшних стратегических ядерных сил, но с существенно меньшими издержками и побочными эффектами: жертвами среди гражданского населения, экологической катастрофой, разрушениями и т. д.
Наработки эпохи администрации Клинтона, когда появились термины «упреждающий» и «превентивный» удар, «государство-изгой» и т. п., получили быстрое практическое развитие при Буше-младшем, особенно после 11 сентября 2001 года. Идея «упреждающего» неядерного глобального удара по террористам или оказывающим им приют государствам, а также по государствам «оси зла» (КНДР, Ирак, Иран, Сирия) обрела официальный статус и стала государственной доктриной. Была доказана техническая осуществимость проекта БГУ, утверждена его концепция, перед Пентагоном поставлена задача разработать и осуществить в период до 2024–2025 годов программу оснащения американских ВС сверхскоростным, сверхмощным и сверхточным обычным оружием, которое позволяло бы в срок до 60 минут после поступления приказа президента США поразить любую цель в любом районе земного шара.
Большим плюсом проекта БГУ считается то, что его вооружения не подпадают под какие-либо ограничения по международно-правовым соглашениям.
Работа кипит
Однако несмотря на критику и претензии к проекту, Пентагон изыскивал возможности финансирования работ по всем направлениям: баллистические ракеты, сверхзвуковые крылатые ракеты, боеприпасы стратегических бомбардировщиков, космических платформ и аппаратов. Ожидается, что в ближайшее время станут реальностью такие вооружения БГУ, как гиперзвуковые аэрокосмические ракеты с дальностью действия 6 тысяч км и возможностью доставки боеголовок-пенетраторов в течение 35 минут, гиперзвуковые крылатые ракеты со скоростью полета около 6500 км/ч, модифицированные БРПЛ «Трайдент-II» с неядерными боеголовками и запускаемые с территории США МБР для использования в особо критических ситуациях.
В 2010-м и последующем годах, по данным СМИ, будет происходить увеличение бюджетного финансирования проекта, что дает основания полагать – к 2014–2015 годам в распоряжение Пентагона могут поступить новые виды вооружений, способные выполнять боевые задачи БГУ.
В августе 2009 года было объявлено о начале функционирования Глобального ударного командования военно-воздушных сил США (Аir Force Global Strike Command, AFGSC), в сферу ответственности которого помимо операций БГУ с 1 декабря 2009 года включено применение 450 межконтинентальных ракет наземного базирования и частей стратегической авиации. Практическая реализация проекта может состояться в организационной структуре Глобального ударного командования ВВС, объединившей МБР и стратегическую авиацию. Возможны другие варианты.
Геополитика
Отход СССР от враждебного противостояния с Западом, восприятие «демократии и общих ценностей», ослабление и самоликвидация советского государства, с одной стороны, и активное внедрение природоохранной парадигмы в сознание и практику мирового сообщества, с другой, делали применение ядерного оружия все менее реальным и приемлемым на национальном и международном уровне, переводили его в категорию «политического оружия». Практически в этом же ключе работали и разоруженческие инициативы, а также соглашения между Советским Союзом, а затем Российской Федерацией и Соединенными Штатами.
Однако цели и интересы партнеров по разоружению отличались принципиально. Российская Федерация – особенно в первой половине 90-х годов – разгребала проблемы развала СССР, внутренних реформ, осваивала статус бывшей сверхдержавы и пыталась извлечь дивиденды из бренда «новой России», что по определению не предполагало амбициозных проектов глобального масштаба. США, наоборот, активно закрепляли за собой руководящую роль и в благоприятных для себя условиях формировали новый мировой порядок.
Чем чреват БГУ
Для России ввод в строй сил «быстрого глобального удара» может иметь весьма конкретные практические последствия.
Прежде всего фактор БГУ может означать слом пока еще существующей относительной стратегической стабильности. Да, ядерное сдерживание и устрашение быстро устаревают, становятся неприемлемым рудиментом эпохи конфронтации Восток – Запад. Даже модернизация ядерных арсеналов США и России и доктринальные подтверждения, что ядерные боезаряды остаются в строю и могут быть применены, не снимают ожиданий того, что они никогда не будут использованы и в обозримом будущем государства откажутся от этого вида оружия. На это, очевидно, и рассчитана линия Обамы: инициировать переговоры и сокращать ядерное оружие, мощно пропагандировать такие сокращения до тех пор, пока ядерный потенциал соперников-конкурентов, то есть Китая и России, не понизится настолько, что последующее быстрое развертывание сил БГУ создаст полное глобальное военное превосходство США.
Таким образом, с большой долей определенности можно прогнозировать, что действительно вооружения американского БГУ в ближайшее время будут уникальными, а создание эффективных средств защиты от них потребует у других государств адекватных затрат, усилий и прежде всего – политической воли.
Для прогноза путей развития БГУ будет важно проследить за изменениями его политико-правовых обоснований. Проект БГУ основан на бушевской доктрине упреждающе-превентивных ударов. Критичность угрожающей ситуации и спрессованность времени для принятия жизненно важного решения как факторы, не позволяющие задействовать уставные процедуры ООН (резолюция Совета Безопасности), понятны, но международно-правовой момент в доктринальных положениях БГУ должен был бы все-таки присутствовать, а он, мягко говоря, отражения не получил.
Короче говоря, отдавая приказ о нанесении «быстрого глобального удара» по цели (целям) в другом государстве, президент США фактически выступает в качестве обвинителя, судьи и судебного исполнителя решения национального американского суда в отношении ситуации, находящейся в юрисдикции другого государства.
Такое вот приглашение?
По тем же причинам остаются незамеченными другие политико-правовые аспекты БГУ.
Прежде всего пролет высокоточных средств удара над территориями других стран к намеченной цели. Что касается ядерных держав, в том числе России, то поскольку невозможно определить реальный (ядерный или обычный) боезаряд носителя, государство, над территорией которого летит носитель, будет вынуждено решать вопрос о степени угрозы и возможных ответных действиях в условиях крайнего дефицита времени. «Быстрый глобальный удар» может привести к молниеносной военной эскалации.
Заслуживает серьезного внимания и взаимосвязь БГУ с проблемами демилитаризации космоса.
Представляется законной постановка вопроса о соответствии некоторых разрабатываемых видов вооружений БГУ международному гуманитарному праву, хотя эта отрасль международного права сейчас не в моде. Обычное высокоточное кинетическое оружие, способное поражать вольфрамовыми наконечниками все живое на больших площадях без различения комбатантов от некомбатантов, вряд ли может быть сочтено отвечающим законам и обычаям войны.
По мнению автора этой статьи, для России в надвигающихся военно-политических проблемах БГУ самое существенное – это взаимосвязь «глобального удара» с размещаемой по российскому периметру американской противоракетной обороной. Сочетание двух потенциалов – ударно-превентивного БГУ и сдерживающего ПРО – способно создать для нашей страны ситуацию, при которой обеспечение ее безопасности, суверенитета и независимости может столкнуться с серьезными вызовами.