Общий боевой налет Героя Советского Союза, летчика-аса Николая Киртока 252 часа, 210 успешных боевых вылетов, 1000 атак по наземным целям. Уничтожил большое количество боевой техники и живой силы противника. В воздушных боях сбил 6 самолетов, в том числе два истребителя ФВ-190 и Ме-109. Прошел боевой путь от Курской дуги до Берлина и Праги.
Навсегда врезалось в память моё боевое крещение. Шел июль 1943-го. Курская дуга. Жестокие бои на земле и в воздухе.
Боевое крещение
27 июля на рассвете я в группе восьми самолетов Ил-2 вылетел на свое первое боевое задание. Нужно было нанести удар по колоне танков, идущих в направлении Белгорода. Отлично потрудились наши летчики! После их бомбо-штурмовых ударов горели хваленые «тигры», «пантеры» и другие машины врага.
Но немецкие зенитчики не дремали, ведя усиленный, прицельный огонь по самолетам нашей группы.Вот Ил-2, летевший рядом со мной, наткнулся на трассу зенитного огня и пошел к земле, волоча за собой столб дыма и огня. При следующем заходе на цель зениткой был подбит и мой самолет, он загорелся в воздухе. Двигатель работал с перебоями, и самолет терял высоту. Мне с трудом удалось сбить пламя, но смертельная опасность пришла с другой стороны.
Штурмовики атаковали немецкие истребители, радиопередатчика на самолете не было, и я не мог вызвать свои истребители на помощь. Самолет у меня был одноместный, поэтому задняя полусфера оставалась незащищенной.
Длинная пушечная очередь прожгла самолет, кабина наполнилась дымом, двигатель замолк, самолет, потеряв управление, упал на землю, содрогнулся от страшного удара, и наступила тишина. Удивительно, но сильный удар не причинил мне большого вреда. Очнувшись, я увидел, что вокруг самолета рвутся снаряды. Хотел выбраться из кабины, но фонарь заклинило.
Я оказался в «мышеловке». Спустя некоторое время наши пехотинцы с трудом ползком добрались до места падения самолета и освободили меня от вынужденного плена. Вернувшись на следующий день в полк, я узнал, что однополчане уже считали меня погибшим. Думали, что сгорел в воздухе. Они сами видели, как вражеские зенитки подбили мой самолет. В первом бою – и такая осечка! Начало, прямо скажем, ни к черту. В голову лезли разные мысли, одна другой мрачнее.
Товарищи за мою участь переживали: «Что с Николаем? Сел или нет? А вдруг погиб?Только не это! Только не плен!» Когда я вернулся, под крики «УРА!» меня дружно стали подбрасывать в воздух, затем по очереди обнимать! Вот каково было моё боевое крещение.
Жалко, не все мои боевые друзья дожили до светлого дня Победы. С Женей Алихновичем мы дружили с момента прибытия в полк. Женя погиб на войне, он не стал выпрыгивать из горящего самолета, а направил его на зенитную батарею врага. Ему присвоили звание Героя Советского Союза. Дружба с Иваном Драченко продлилась до самой его смерти в 1995-м.
Ваня – один из летчиков ВВС, награжденных тремя орденами Славы всех степеней и званием Героя Советского Союза. Не было среди нас моего лучшего друга Юрия Маркушина: он погиб, освобождая Польшу. Я не мог не зайти в этот день в дом Юры, на Ново-Басманную улицу. Там меня с нетерпением ждали его родители, сестра, друзья.
С семьей Юры связана вся моя дальнейшая жизнь. Его сестра, в то время студентка Московского авиационного института, Розочка Маркушина в будущем стала моей женой. И вот уже много лет мы идем с ней рука об руку...
Как погиб «красноносый» штурмовик
В августе 1944 г. войска 1-го Украинского фронта пос ле стремительного наступления вышли на рубеж реки Висла и, сходу форсировав ее, заняли плацдарм на западном берегу. Противник упорно сопротивлялся. Он подтягивал крупные группировки танков, в том числе тяжелых «Тигр», «Королевский тигр», артиллерию бронетранс портеров, поддерживаемую крупными силами авиации (пикирующими бомбардировщиками Ю-87, истребителями ФВ-190, используемыми в качестве штурмовиков).
Группами от двух до шестнадцати самолетов они наносили удары по боевым порядкам наших войск, стремясь сбросить их в реку Висла. Войска 1-го Украинского фронта поддерживала с воздуха 2-я Воздушная армия.
При подходе к линии фронта я доложил на КП командира корпуса о том, что группа идет на отражение контратак фашистских войск в районе Коббеляны. Наблюдая воздушную сферу, обнаружил, что в боевом порядке идет девятый, штурмовой нос у которого красного цвета. Я пофазно запросил: «Горбатый» с красным носом, ты чей?» Он молчит. Я подумал, что он оторвался от своей группы и не знает, как идти домой. Так частенько случалось с молодыми бойцами. Однако, как потом выяснилось, я ошибся. Определив местоположение цели, даю команду летчикам о подготовке к атаке и о подходе группы непосредственно к линии фронта.
Высота 1200–1300 метров. Пересекаю линию фронта с небольшой потерей высоты, увеличением скорости и небольшим поворотом вправо. Слева и справа по курсу самолета черными шапками рвутся зенитные снаряды, а ещё через минуту трассы мелкокалиберной зенитной артиллерии скрещиваются вокруг боевого порядка штурмовиков. Даю команду: огнем реактивных снарядов и пушечными очередями подавить зенитную артиллерию противника. Огонь врага ослабевает. «Внимание! – говорю по радио. – Работать будем в боевом порядке «круг», приготовиться к перестроению!» И замыкаю круг. Каждый летчик самостоятельно выбирает себе цель для атаки бомбами, реактивными снарядами и пулеметно-пушечным огнем.
После нескольких заходов на цель с земли появились шесть столбов дыма. Это горели танки. Пехота противников залегла и оторвалась от танков. Мы выполнили семь заходов, я внимательно наблюдал за действиями каждого из них. На последнем заходе, выходя из этой атаки левым боевым разворотом, увидел, как смело обстреливает врага один из «горбатых», не обращая внимания на зенитный огонь, он пикирует на танки, и вот этот штурмовик загорелся в воздухе от попадания зенитного снаряда. Летчик направил горящий самолет на скопление танков.
На земле образовался огромный столб пламени и дыма. Так погиб наш штурмовик и, как выяснилось позже, это был тот самый «красноносый» штурмовик, пилотируемый командиром нашей 8-й ШАД подполковником А.С. Фетисовым.
Передав цель очередной группе штурмовиков, я вернулся на свой аэродром. В результате удара нашей группой была задержана атака противника на этом участке фронта и уничтожено до десятка немецких танков и бронетранспортеров!
Солдатское братство
Доверимся спасительности
братства,
Сломившего отчаяния тьму.
Но, если будешь ты меня
бояться,
Наверное, и жить мне
ни к чему.
Откройся весь бесстрашно
и подробно:
Моя рука солдатская
тверда.
Но, за себя сражаясь,
Я бы дрогнул,
А за тебя —
Не дрогну никогда.
Б. ДУБРОВИН