Мария Петрова поистине героическая личность, которая, волею судьбы, свои лучшие цветущие годы отдала в жертву тому, чтобы мы с вами сегодня жили под мирным небом. На это интервью она соглашалась неохотно. «Зачем про меня писать? Что я особенного в жизни сделала? – вздыхает Мария Петровна. – Вон сколько молодых красивых людей кругом, про них писать надо. А мне и рассказать-то нечего. Живу, как все бабушки, болею.… Про молодость тожевспомнить нечего – одна война в памяти…»
То, что пришлось увидеть, пережить и делать на войне женщине, девушке, – было, в принципе, чудовищным противоречием её женскому естеству…
Девчонки, война!
– 22 июня мы компанией сидели дома у одноклассницы, договаривались поехать в выходной за город, на природу, –вспоминает Мария Петровна. –
Вдруг вбегает в комнату мама той девочки со слезами и криком: «Девчонки, война!» Мы как-то не особенно расстроились, знали уже, что такое война: в 1938 году бои были у озера Хасан, в 1939-м – Халхин-Гол и в 1939–1940 гг. – финская. То были короткие войны, которые не коснулись нас и наших близких. Зря мы думали, что и на этот раз все похоже будет.
На следующий день все наши мальчики были в армии, многие сразу – на фронте. Четверо погибли в первые месяцы войны. Из 11 наших мальчишек-друзей не стало шестерых, двоеполучили тяжелые ранения.А ведь нам всем тогда было по 18…
Должна вам сказать, что мы были хорошо подготовлены к военным действиям. К 10 классу владели многими видами оружия, стреляли из винтовки МК и боевой ППД, мальчики – из пулемета «максим». Умели бросать гранаты РГД и лимонку. Потму что в свободное время ходили на стрельбище (8 км от города): строем, с песнями. Играли в армию. Боялись, что не возьмут
– Через месяц после начала войны стали приходить повестки и девочкам. Мы с одноклассницей Валей оказались первыми. На фронт хотели, но нам не было еще 18. Помню, приходим в военкомат, человек, сидящий там, взял наши паспорта, не открывая бросил в корзину под столом. Выписал направление. Ну, думаем, все – на фронт! Оказалось – на оборудование госпиталя в здании пединститута…
Но мне хотелось на настоящий фронт. Весной 1942-го подала рапорт и вскоре была в составе формирующейся дивизии, которая должна была отправиться на фронт. Меня назначили в медсанбат хирургической сестрой. К боевым действиям дивизии нас, конечно, готовили почти два месяца. Ранний подъем, в любую погоду зарядка на улице, без шинелей. Марш-броски по 20–30 км с полной выкладкой: санитарная сумка, карабин, скатка, подсумок с патронами, противогаз, саперная лопата, котелок и пара гранат, ну и вещмешок с сухим пайком.
Учились быстро разворачивать палатки, ставить в них оборудование для перевязок и операций, ставить печи и прочее, рыть окоп для себя и раненого, в случае надобности принять бой, вплоть до отражения штыковой атаки.
Боевое крещение получила в Воронеже. Мы всем батальоном были в кино в центре города, когда началась бомбежка. Помню, когда она закончилась, из кинотеатра нас повели в ближайший госпиталь, четырехэтажное здание было пробито бомбой. Двое суток без отдыха мы вытаскивали из-под обломков живых и мертвых…
Бомбежки не прекращались, штаб нашей дивизии был разбомблен, 17 человек – из наших – погибли. Город мы оставили. В зависимости от обстановки часто меняли расположение части, разворачивались то в лесу, то в покинутой деревне, маскировались и продолжали оказывать помощь раненым. Никого не спрашивали, боишься ли ты, умеешь ли, хочешь ли делать порученное дело. Приказ есть – будь добр – выполняй!
Раненых поступало до 700 человек в день. Я уже работала в операционном взводе. Стоять у стола приходилось сут-ками. Спали по 2–3 часа прямо на земле. Сами ездили на передовую за ранеными. В одну из таких поездок меня ранили в ногу. Весной 1943-го, во время контрнаступления немцев под Сумами в селе Чернещина, я получила контузию, потеряла слух и речь, тряслись руки. Попала в госпиталь. Потом – в эвакуационный поезд, который шел в Сибирь. Там получила инвалидность III группы. А в январе 44-го была снова призвана на фронт, работала в 26-й стрелковой дивизии. Победу встретила в Одессе. Демобилизовалась в ноябре 1945 года. Меня наградили орденом Отечественной войны, медалями «За победу над Германией», «За боевые заслуги». Есть 11 юбилейных медалей. 45 лет – душа в душу! – Что-то я все о грустном. За мои 85 лет, знаете, сколько хорошего в жизни было! История знакомства с моим мужем чего стоит!
– Где же Вы с ним познакомились?
– На вокзале в Новосибирске! После войны ездила в Ленинград, в гости. На обратную дорогу денег хватило только до Новосибирска, вышла здесь и стала думать, как до Бийска добраться. Неожиданно меня обгоняют два парня – высокие, в красивой форме, я уже потом узнала, что они летчики и служат в Австрии. Оказалось, я им приглянулась, и они не знали, как со мной познакомиться. Поравнялись, что-то спросили. Мы разговорились, оказалось, они тоже – в Бийск, ждали машину. Предложили, пока есть время, сходить в ресторан. Я ни в какую не соглашалась, денег-то ни копейки не было, но виду не подавала, говорила, что с незнакомыми не хожу. В общем, уговорили они меня. Сходили в ресторан на вокзале, потом вместе ехали до Бийска. Вроде как я им тогда обоим нравилась. А я-то на своего бывшего мужа сразу глаз положила. Потом они уехали на свою службу в Австрию. Переписывались, сначала оба писали, потом стала отвечать одному, а тому только приветы передавала.
Когда Иван приехал через год в отпуск, сыграли свадьбу. Две дочери у нас родились. Муж мой – Иван Иосифович Петров – был военным летчиком. Дважды горел в самолете, садился на вынужденные посадки. Ранений не имел. А наград у него сколько! Ордена: Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны, «За освобождение Праги», «За взятие Берлина», «За победу над Германией» и другие. Есть несколько благодарностей от Верховного Главнокомандующего. После войны продолжал работать в авиации, так что нашей семье хватило помотаться за ним по гарнизонам. С 1945 по 1960 год продолжал служить в Красной Армии, сначала в оккупационных войсках – Австрия, Венгрия. С 1960-го был авиадиспетчером в Толмачево. Всегда следил за своим здоровьем, крепкий он у меня был мужчина. 45 лет мы с ним прожили душа в душу. Одиннадцать лет назад Иван Иосифович погиб, машиной сбило недалеко от дома…
Медсанбаты
Смерч пожаров...
Кровь России...
– Помоги ползти, сестра...
Санитарные носилки
Создавали мастера.
Окровавленной зарницей
Утро пало на жнивье...
И творили кружевницы
Госпитальное белье.
И для судеб скоротечных –
Для санбатов фронтовых
Сколько ящиков аптечных –
Не шкатулок золотых.
Гнев копя в глазах бездонных,
Скрыв пилоткой седину,
Сколько их ушло из дому
На священную войну!..
Сколько их
Еще, наверно,
У дорог,
В горах,
В полях
Спит
Под сенью звезд фанерных,
Сотворенных второпях.
Б. ДУБРОВИН