Для нового поколения Великая Отечественная война уже миф. У него собственные представления о тех кровопролитных сражениях. Прошедших войну остались единицы. Александр Савилов – один из них. Он родился 12 декабря 1924 года и уже в 18 лет начал воевать. Участвовал в боях под Ленинградом, на Курской дуге, на подступах к Праге. Не раз сталкивался со смертью лицом к лицу и чудом остался жив.
- Александр Трофимович, когда Вы попали на фронт?
– В 1942 году. До этого я, шестнадцатилетний парень, копал окопы в Брянской области, разгружал цемент для строительства редутов. Только светать начинает – надо идти… Через три месяца после начала войны отправили во Владимирскую область, а оттуда – в Чебаркуль, где я прошёл трехмесячный курс подготовки на артиллериста. Был наводчиком. А затем уже начали формировать военные части.
Нас думали направить под Сталинград, но там уже всё закончилось. Поэтому послали к Ленинграду. А там же одни болота! И поэтому, чтобы проехать на машинах, мы спиливали деревья и клали их перед собой. Проедем сто метров – опять дорогу делай. Окопы там не выкопаешь – делали себе шалаши. Накрывали их шкурами лошадей. Мы там пробыли с января по апрель 43-го. А потом нас отправили на Курскую дугу, под Белгород…
– Расскажите про Курскую битву. Особенно хотелось бы услышать про сражение под Прохоровкой…
– Тогда два орудия наших к «тиграм» послали, прямой наводкой бить… до ста метров! И вот, когда мы уже подготовили орудие для выстрела, снаряд проскочил рядом. Пять метров, полметра – я не знаю, но свист был такой, что пилотка соскочила. А потом мы развернули орудия – и давай бить… А то не давали немецкие танки нашим прохода. Заглушили всё-таки…Тяжёлая броня была у них. Пробивали с боку. Главное было танк обезвредить. Если в гусеницы попадёшь, то он уже не сдвинется с места. Вот тут я 3 танка подбил.
– Я читал мемуары немецких генералов, которые как раз принимали участие в этой битве. Они были поражены стойкостью русских солдат…
– Конечно! Ну а куда мы денемся? Меня послали сюда, здесь огневая позиция… некогда окоп выкопать себе! Стрелять надо – 5 минут на то, чтобы орудие развернуть!
– Может быть, немного банальный вопрос, но… не страшно было?
– Знаете, страшно было, когда перерывы наступали между боями, затишье.… Как начинается артподготовка – самолёты немецкие летят, а ты залезаешь в окоп… вот тогда – да. А потом ничего – привыкаешь.
– Вы участвовали в форсировании Днепра?
– А как же! С нашей стороны был низкий берег – пляж, а с немецкой нас видно было, как на ладони. Нас бомбили без конца, обстреливали. Ночью мы тянули от берега до берега понтоны. Часы немецкие мне с того боя достались.… До сих пор идут. Потом, 7 ноября 43-го, поступил приказ Сталина взять Киев. Мы рядом с детским городком Пущая водица установили свои орудия, и вот здесь нас накрыла авиация… Прямым попаданием было уничтожено моё орудие! А у меня-то – из уха кровь, раны на ноге… Сантиметр ещё – и без ноги бы остался. С Урала за десять дней привезли новый лафет, и я догнал своих…
– А сколько времени Вы в санчасти провели?
– Я там не был. Я не пошёл в санчасть. У нашей части не было госпиталя, а в чужие госпиталя я не захотел. Десять дней мы ждали, пока отремонтируют орудия, а у меня только ухо плохо слышало… Ну, поставили орудие, и поехали дальше. Мы были в Дрогобыче, Карпатах, Кракове… Оттуда дальше. Шли уже почти без боёв. 40 километров не дошли до Праги. 7 мая 45-го мы выстрелили последний раз. Всё, больше не стреляли. Утром едем на запад, а навстречу нам немцы идут. Винтовки со штыками повтыкали в кюветы и идут, идут… Они на нас не обращают внимания, мы – на них. Три месяца пробыли под Прагой, в палатках. Потом попали во Львов. Там на станцию три мешка писем нам привезли. Вся платформа бумагой была засыпана. Немка только заметёт всё, а тут опять…
– Как Вас встречали жители освобождённых городов?
– Ну, например, мы влетели в Дрогобыч… Люди с цветами на улицы выходили. Не было таких, чтобы говорили «вот вы такие-сякие…».
– На протяжении четырёх лет Вы воевали с немцами. Какое у Вас отношение к ним? В СССР была некоторая тенденция «оглуплять» их…
– Нет-нет... Обычные люди.
Завоевавшие Победу
Раны скрыты...
Привыкли, хотя покалечены.
В них остывшей войны
Пламенеющий след...
Инвалиды Великой
Отечественной –
Так просты и скромны,
Вроде их – нет.
То небриты,
То строго одеты,
Прокашливают
Ветер пороховых
Вечных годов...
Инвалиды,
Победу завоевавшие...
И смотрю я на них,
Как на богов.
Б. ДУБРОВИН