«АН» продолжают публикацию цикла статей, посвящённых научным открытиям доктора биологических наук Валерия Зюганова, создателя эликсира «Леюрус Арктика +».
В «АН» №13 мы рассказали о том, как молодой, но уже авторитетный учёный в 1990 году с блеском решил ключевую проблему коллег из Германии, работавших над проектом восстановления популяции жемчужницы в реках Баварии. В благодарность за неоценимую помощь руководитель проекта профессор Клаус Вехтлер помогВалерию утолить научно-прикладной голод и, позвонив своему другу Дагу Ваттне, владельцу лососёвой фермы во фьордах Норвегии, договорился о приезде русского учёного. А посмотреть, как выращивается норвежский лосось, Зюганову было необходимо, чтобы понять, каких гидробионтов – диких или с фермы – использовать в производстве эликсира «Леюрус Арктика +». Понятно, что с выращенным лососем возни меньше, тем более что в 1989 году в Мурманске к нему с неожиданным предложением обратился начальник Всесоюзного рыбопромышленного объединения «Севрыба» Михаил Иванович Каргин, депутат Верховного Совета СССР:
– Валерий Валерьевич, вот вы вроде бы душой за развитие лососеводства. А я в прошлом году купил у норвежцев завод по выращиванию морского лосося в наших мурманских шхерах. Так он лежит нераспакованный в порту. Кого ни уговаривал, никто не хочет заняться им. Может, вы всё организуете? Назначим вас директором, дадим штат какой скажете, а? Соглашайтесь!
Но Зюганов отказался, сославшись на то, что, во-первых, не имеет рыбоводно-технологического образования, а во-вторых, мурманские фьорды холоднее норвежских, невыгодно будет. Однако понял, что надо получить опыт и в этом направлении.
Аntibiotisk laks
Даг Ваттне, весельчак и оптимист, молодой биолог-ветеринар, почти ровесник Зюганова, был женат на красавице Монике, уже имел наследника, маленького Александра, и большой трёхэтажный собственный дом с садом в небольшом городке Санднес на юге страны. А кроме того, был совладельцем лососёвой фермы и единоличным владельцем небольшой паразитологической частной фирмы, у которой был контракт с 35 лососёвыми фермами на антипаразитарное обслуживание. Зюганов с удовольствием на две недели присоединился к поездкам ветеринара по этим хозяйствам.
Эти инспекции лососёвых хозяйств убедили Зюганова, что выращивать у нас на северо-западе морского лосося будет проблематично. На хозяйствах московскому ихтиологу и норвежским паразитологам приходилось работать в защитных костюмах, иногда в противогазах, поскольку садки обрабатывались нейротоксичными пестицидами, чтобы избавить рыб от паразитов.
Экология фьордов страдает. Их загрязняют фекалии, несъеденный корм, скопления бактерий в донном иле под садками. Паразиты от убежавших из садков рыб передаются на диких, загрязняется натуральный генофонд.
Дикая концентрация паразитов в садках: вирусы, бактерии, грибы, гельминты, паразитические ракообразные – всего около 100 видов. Опухоли, травмы при скученности. Нарушения иммунитета от антибиотиков, нарушения жирового обмена от добавления в корм гормонов роста и красителей для эффекта покраснения мяса, ведь красное мясо – более привлекательно для покупателя.
В 1990-е уже очевидной проблемой была заражённость лосося рыбьей вошью, которая приобрела устойчивость ко всем видам пестицидов. В конце ХХ века гельминт гиродактилюс проник из Норвегии и в Россию с рыбопосадочным материалом и убил дикую популяцию лосося крупной карельской реки Кереть. Спустя 20 лет, в 2010 году, норвежского лосося настигла пандемия, почти каждая рыба теперь болеет инфекционной анемией и некрозом поджелудочной железы.
Характерная деталь: когда жена Дага Моника делала покупки для организации «отвальной» русского гостя, она направила свою машину в рыбный порт Санднеса – купить лосося. Вопрос Зюганова, почему она не взяла выращенного на ферме лосося, её возмутил:
– Вот ещё! Мы его называем «антибиотик лакс». Вы же сами всё видели, ездили с Дагом. К тому же он жирный – до 35%. Мне как хозяйке не нравится, что сразу распадается на куски на сковородке. Пусть его едят в странах третьего мира, а у нас, слава богу, есть дикий салмон!
Да, действительно, лосось Salmo salar экспортируется в 100 стран и приносит Норвегии ежегодный доход 4 млрд долларов.
Главный вывод, который вынес Зюганов из командировки по лососёвым фермам, – для производства эликсира «Леюрус Арктика +» надо брать только дикого лосося, вошедшего недавно в реку из моря.
Дом из бутылок
Ближе к концу визита Зюганова Даг и говорит: «Мой отец приглашает нас к себе в дом. Хочет познакомиться с русским гостем. Ты только не смущайся там. Он скромный, добрый мужик, только долларовый мультимиллионер, строитель он».
Ладно, приехали в дом к отцу. Герр Ваттне-старший выглядел огромным, как и сынуля, викингом. Скромно одет. Фру Ваттне – типичная норвежка, приветливая.
Принимали в роскошном зимнем саду. Во время аперитива отец вежливо поинтересовался: как там со строительной отраслью в России, что нового? Зюганов и рассказал.
З.: Во время двух экспедиций на Курильские острова Кунашир и Итуруп я был свидетелем того, как местные смекалистые ребята строили жилые дома из пустых бутылок.
Герр Ваттне: Из чего?!
З.: Из пустых стеклянных бутылок из-под водки и пива. Ведь на островах нет пунктов приёма стеклотары, и скопилось сотни тысяч бесплатных бутылок. Мастера-курильчане выяснили, что стена, сооружённая из одного ряда бутылок, удерживает тепло не хуже стены из кирпича толщиной полметра. Усадки не происходит. Долговечно, не ржавеет. Только в цементно-песчаную смесь островитяне добавляли икру и яйца кур для склеивания.
Герр Ваттне: Икра для нас не проблема (взглянув на сына). Какая идея! Какая восхитительная идея! Ещё не запатентована?
З.: Вряд ли. В этом наши слабы.
Герр Ваттне: Не говорите так. Русские – это великая нация. Как мне вас отблагодарить за перспективную идею строительства из бутылок? У нас это можно развить в северных провинциях, там скалистые грунты.
З.: Да ладно, я вроде байки вам это рассказал. К тому же у вас нет бесхозных пустых бутылок. Я вижу – приём стеклотары у вас работает как часы. Где вы бутылок столько возьмёте?
Герр Ваттне (только отмахнулся): Это не проблема, построим свой завод по производству бутылок – песок, глинозём и другое сырьё у нас есть.
На обратном пути домой Даг говорит: «Слушай, отцу было бы неудобно предлагать тебе кроны за твою идею. Он профинансирует пати («отвальную») в твою честь. Я соберу сливки общества нашего городка».
З.: Да ладно вам, ничего не надо. Кстати, хотел спросить: это отец дал тебе денег, чтобы ты организовал бизнес?
Даг: Не дал, а ссудил 10 миллионов крон под очень низкий процент – 1, 5%.
З.: И тебе надо будет отдавать долг с процентами?
Даг: Ну да. Но нескоро. Срок займа – 20 лет.
З.: Но ведь ты же единственный наследник, извини, тебе же всё и так потом достанется.
Даг: Э-эх, русский! У нас так принято: родители содержат детей только до совершеннолетия. А потом всё сами. У вас в России теперь капитализм, и у вас так же будет!
Как пьют в России
На пати – «отвальной» через час после начала гости Дага и Моники чуть ли не хором попросили москвича показать, как пьют залпом в России сразу пол-литра водки. Опытный экспедиционник знал, что такой момент обязательно наступит, и заранее подготовился.
З.: Господа, а сейчас я научу вас пить, как это делают в Сибири, только давайте повторяйте за мной.
Вынимает из сумки купленные в походе с Моникой огурцы и раздаёт каждому гостю. Те с удивлением вертят огурцы в руках.
З.: Теперь делайте, как я.
Берёт огурец, отсекает ножом верхнюю треть овоща, ловко вырезает внутренности и наливает туда виски. Гости таращат глаза.
З.: Теперь посыпаем края огурца солью. И вперёд!
Восторгу скандинавов не было предела.