Хороший ученик репетитора Сталина

В двух словах эту историю можно изложить так: идейные грабители без штанов захватили более пяти миллионов долларов, отдали партийным боссам, чтобы опять остаться без штанов. А подробнее...

Начиная с конца

Камо всю жизнь помнил детский сон – дед-священник открывает сверкающую золотую книгу: «Здесь написано, что ты проживёшь сто лет». Погиб, однако, в сорок, в феврале 1922-го, по-дурацки. Говорят – смерть, мол, неслучайная, слишком много знал. Но вспомните: по-дурацки погибли полковник Лоуренс, альпинисты Абалаков и Балыбердин, недавно – десантник Анатолий Лебедь... Список можно продолжать. Именно таким мужикам – суперкрутым, тысячу раз видавшим смерть в лицо – судьба словно однажды говорит: «Всё, парень! Уж тебе-то давно пора!». И на пустом месте кувыркаются мотоциклы, подламываются табуретки…

Вот и Камо. Из Москвы он напросился в Тифлис, чтобы готовить революцию в Персии. Сорвалось. До поры назначили начальником таможенного округа. Не раз предлагали машину. Отказывался: революционер не вправе использовать чужой труд (шофёра). Лошадь? Лишние заботы! Вот велосипед – самое то. На велосипеде и ехал в 11 вечера домой по пустынному Верийскому спуску. Держался слева, катил вниз, набирая скорость. Навстречу справа поднимался грузовик. Одновременно въехали на поворот. Камо на всём ходу ударился о крыло машины. Отбросило, при падении головой ударился о брусчатку. Умер в больнице, не приходя в сознание. Напомним, что у него давно был повреждён правый глаз (когда-то снаряжал бомбу, взорвалась), поле зрения справа сильно сужено – а грузовик как раз справа и оказался. Мог элементарно не рассчитать расстояние. Или – внезапный приступ мигрени, которыми Камо страдал. А тут от боли всё плывёт перед глазами. Вообще, начальником тифлисской ЧК был тогда его старый друг Котэ Цинцадзе. Малейшее подозрение – этот бы из кого угодно душу вытряс.

Да и за что было Камо убивать? Его политико-уголовными подвигами советская власть всегда гордилась. Бесчисленные книги, фильмы... И когда открылись архивы, ничего принципиально нового мы про этого человека не узнали. (Его люди иногда ликвидировали провокаторов? Так это подразумевалось!) Всплыли, скорее, всякие попутные сюжеты. В том числе связанные с самой знаменитой операцией Камо – экспроприацией на Эриванской площади.

Ограбить по-тифлисски

13 июня 1907 г. в 11.00 на Эриванской площади в Тифлисе члены боевой группы Тифлисской организации РСДРП (большевиков), возглавляемой Камо, атаковали два фаэтона (экипажа), на которых перевозились деньги для местного отделения Госбанка. Бросили несколько бомб, стреляли. Погибли трое конвойных казаков и двое городовых. Плюс – одиннадцать раненых: другие казаки и полицейские, прохожие. Сам Камо в форме армейского капитана как бы случайно проезжал на пролётке мимо. Ему перебросили мешки с деньгами, он, ругаясь и паля в воздух, умчался. По пути встретился нёсшийся в экипаже на грохот разрывов полицейский офицер. Камо крикнул: «Деньги спасены! Скорее на площадь!». Позже этот офицер от стыда застрелился на могиле матери.

Взяли тогда 241 тыс. рублей – на нынешние деньги более 5 млн. долларов.

Тонкая материя «старой задницы»

Автор данного текста когда-то занимался блистательным Александром Богдановым – мыслителем, писателем-фантастом, создателем советской системы переливания крови, а в описываемое время – активным большевиком, «главбухом» Первой русской революции. Помню, ахнул, когда в архиве (РГАСПИ) увидел рассекреченные письма Камо Богданову. Ага! Сейчас я узнаю, какие страшные тайны советская власть скрывала от народа!

Власть и впрямь скрывала жуткие вещи. Например, где-то Камо называл Плеханова «старой задницей». Или жаловался: Ленин ему, Камо, долго объяснял философское понятие «материя», а он, Камо, ничего не понял… Однако, что характерно, в письмах  – ни одной грамматической ошибки! А ведь русский не был для Камо родным! Его русскому начинал учить Сталин – тогда ещё Сосо Джугашвили. Юный Симон Тер-Петросян после смерти матери не ладил с отцом, из родного Гори сбежал к тётке в Тифлис. Хотел пойти в армию вольноопределяющимся, но требовалось знание главного языка империи. Тётка наняла репетитора, молодого земляка-горийца – того самого Сосо. Он ученика и свёл с революционерами.

Но, конечно, самым интересным было другое – документ, написанный Богдановым в мае 1913 г. и озаглавленный «История «Частной Финансовой группы с-д большевиков» (опубликован в 1995 г. в трёхтомнике «Неизвестный Богданов»). В нём – история тех самых взятых на Эриванской денег.

Уравнение с тремя неизвестными

Тут такая тонкость. По-бандитски напав на инкассаторов, люди Камо нарушили не только российские законы, но и партийные обязательства.

Не так давно (№16, 2012 г.) «АН» вспоминали V (Лондонский) съезд РСДРП 1907 года и его принципиальное решение: больше никаких экспроприаций! Мы, социал-демократы, – серьёзные политики, уголовщина не к лицу.

Но как заметил однажды тов. Троцкий, «на Кавказе, где живы были традиции романтического разбоя и кровавой мести, террористическая борьба нашла смелых исполнителей». Во время съезда у тов. Ленина состоялась встреча с лидером кавказских большевиков тов. Сталиным, сообщившим, что у тов. Камо есть одна идея.

Договорились так. Камо и его ребята грабят инкассаторов как частные лица. Но деньги передают (негласно) Большевистскому центру (БЦ) – руководству фракции большевиков в ещё единой РСДРП. А конкретно – особо тайной «Финансовой группе» («коллегии трёх») в составе тов. «Х», «Y» и «Z». «Х» – это шеф большевистской Боевой технической группы Леонид Красин, «Y» – Богданов, а «Z» – Ленин.

« Смелый разбойник»

Камо (настоящее имя Симон Аршакович Тер-Петросян) родился в 1882 г. в Гори. В 19 лет примкнул к революционному подполью, позднее – к большевикам. Активно участвовал в распространении листовок, транспортах прокламаций, организации тайных типографий. В 1905 г. – во главе дружины боевиков, в бою с казаками пять раз ранен, его дважды вешали, страшно избили. Из тюрьмы бежал. Отличался фантастической отвагой, волей, изобретательностью. «Экс на Эриванской» – один из многих его уголовно-революционных подвигов. В ноябре 1907 г. по требованию царских властей был арестован в Берлине. Россия добивалась выдачи. Чтобы избежать петли, Камо симулировал сумасшествие и, в частности, нечувствительность к боли. Во время экспертиз, не дрогнув, выдержал настоящие пытки. В Тифлисе из психбольницы бежал. В 1912-м, раненый при очередном «эксе» (грабили почту), попался. Камо грозили четыре смертных приговора, однако он попал под амнистию в честь 300-летия дома Романовых и получил 20 лет. Освобождён Февральской революцией. В Гражданскую войну возглавлял диверсионный отряд в тылу белых. Погиб 14.02.1922.

Деньги портят отношения

Богданов пишет: из захваченных денег группа Камо «23 тысячи решила оставить на подготовку новых актов», а 218 тысяч передать «на общепартийные дела». Принято считать, что большевистская верхушка на добытые от «эксов» «бабки» по кабакам жировала. Вопрос спорный: тот же Богданов, сидя на тысячах, жил на копейки. Но разлетались средства быстро: уходили на издание газет, литературы, на содержание работавших в подполье профессиональных революционеров.

При этом 100 тысяч «тифлисских» рублей оказались в крупных 500-рублевых купюрах. Их номера полиция опубликовала в прессе, дала информацию за рубеж. И если «чистые» 118 тысяч кончились уже к декабрю 1907-го, то с 500-рублёвками началась эпопея: их пытались менять, при этом несколько человек попались. Тайное стало явным.

Но параллельно с сюжетом уголовным развивался сюжет политический: среди социал-демократов вообще и внутри большевистской фракции в частности пошёл раздрай. Появились левые большевики, правые, группа «Вперёд», редколлегия газеты «Пролетарий», одновременно Ленин выдавливал из руководства партии Богданова и Красина (трём медведям не жить в одной берлоге!). И началась долгая, запутанная склока: разные группировки претендовали на «кавказскую добычу», выясняли отношения, угрожали друг другу «третейскими судами». В итоге часть денег за невозможностью использовать просто сожгли. Часть, всё же обмененная на франки, досталась совсем посторонним людям – группе «Вперёд», которую Богданов создал в пику Ленину и из которой Богданова друзья-товарищи вскоре выперли. Ленин из «Финансовой группы» вышел: он (отдельная авантюра) перевёл на себя другой денежный поток – наследство московского фабриканта-идеалиста Н. Шмидта.

А в октябре 1911-го Камо попросил членов «коллегии трёх» о помощи. Не себе – товарищам. Тем, кто брал инкассаторов на Эриванской площади. За это время кто-то уже погиб, кто-то ждал виселицы, несколько человек умирали от чахотки. Нужны были деньги на взятки, лечение.

Ленин сказал, что и рад бы – да уже к кавказским деньгам отношения не имеет. У Богданова и Красина оставались жалкие две с небольшим тысячи франков. Их Камо и отдали. Он уехал с благодарностью к людям, которые хотя бы повели себя «по понятиям».

…Друзья Камо от чахотки умирали по простой причине. Тифлисская «боевая группа» была невелика: семеро лихих сорвиголов. Жили они в условиях жёсткой конспирации – то есть постоянно прятались, неделями сидели в общем помещении, опасаясь даже ночью нос высунуть. Нередко голодали, экономили на всём. Большевичка Т. Вулих вспоминала, как однажды пришла к ним на явку – а двое парней лежат под одеялами: извини, штаны вконец изорвались, других нет, ждём, когда из починки принесут. Долго ли при такой жизни от одного туберкулёзника заразиться остальным?

Идеализировать этих людей неохота: они убивали, грабили. Но какие-то черты вызывают уважение. И при мысли, что кто-то ради Великой Идеи лез под пули, умирал в петле, харкал кровью, а как пришла нужда, узнал, что давно и «бабки» его другие хитро попилили, и начальники, которым верил, перегрызлись, – как-то обидно становится.

Впрочем, если так вообще устроена жизнь – почему иначе должна быть устроена революционная борьба?