Председатель правительства России Дмитрий Медведев сказал, что иногда ему присуща излишняя жесткость – в том числе и в ответах на вопросы, которые задают ему коллеги. Такие слова премьер накануне озвучил в интервью телекомментатору Познеру. Специально для «АН» на вопрос «Медведев – это второй Сталин?» отвечают…
Глеб Павловский, президент Фонда эффективной политики:
«Вот здесь-то у него как раз и не хватает жесткости!»
- Я не вижу никаких оснований для такого сравнения. Да, я могу это подтвердить: он жесткий человек и довольно резкий руководитель. Но Сталин здесь абсолютно не причем, и я, как говорится, ни в одном пункте не вижу никакого сходства. Медведев – жесткий управленец. Иногда это хорошо, иногда – не очень, потому что ведет к поспешным решениям, выбранным без достаточных оснований. Его проблема не в недостатке жесткости, а в том, что он часто так же жестко не выбирает политические приоритеты, которые хочет проводить. Его жесткость часто носит импульсивный характер, она чаще бывает эмоциональна и, может быть, не понятна для тех, кем он управляет. Такая проблема сравнима не с жесткостью в человеческом смысле слова, а с твердостью оценки ситуации, выбора приоритетов и политического курса. Вот здесь-то у него как раз и не хватает жесткости! А управленческая жесткость у него есть.
Юрий Стоянов, народный артист России:
«Речь идет не о жестких решениях, а о жестких фразах»
- Ой, боже упаси! Какой же он «второй Сталин»… Может, Дмитрий Анатольевич рассказал нам о каких-то вещах, о которых мы не знаем? Но тогда я хотел бы убедиться в этом. Вот если бы его жесткость проявлялась в каких-то важных и принципиальных вещах, то я просто хотел бы узнать такие примеры. Жесткость человека и жесткость руководителя – это разные вещи. Одно дело – жесткие решения, другое – жесткие ответы. Я думаю, он имел в виду, что потом жалеет о том, что что-то сказал человеку. Речь идет не о жестких решениях, а о жестких фразах и формулировках. То есть, ни на какого Сталина тут просто нет и намека. Но, наверное, у нас в России лучше быть излишне мягким, потому что при противопоставлении мягкости в российской истории сразу возникает только одно имя: Сталин. Думаю, его тень до сих пор нависает над всеми нами, потому что это сидит в наших генах. У нас жесткость – это синоним сталинизма. Но ведь быть жестким – это не значит, быть только Сталиным.
Лев Новоженов, телеведущий:
«Во всей этой истории с Познером не получилось никакой интриги»
- Это вообще смешно! Он не тянет ни на Сталина, ни на Черчилля, ни на Наполеона. Видимо, время харизматиков просто прошло, и этому не помогут никакие катания на горных лыжах. Теперь нужны обычные управляющие – менеджеры, чиновники и т.п. Тем более что они не курят и не пьют, а харизматический человек должен обладать некими недостатками. Во всей этой истории с Познером не получилось никакой интриги.
Мнения, высказываемые в данной рубрике, могут не совпадать с позицией редакции