Проведённый в масках 2020 год наполнил воображение россиян тревожными предчувствиями. Дескать, старый мир умер, впереди суровые годы новых вирусов и карантинов, на фоне которых нам придётся жить беднее. Но ведь все же помнят: если где-то убыло, то прибыло в другом месте. Одни двери закрылись, другие открываются – «такова се ля ви». Благодаря нашей умной школьной программе мы связываем перемены исключительно с реформаторами на троне – Петром Великим, Екатериной Великой. На худой конец, с Витте, Столыпиным или Гайдаром. Но революционные законы обычно лишь взламывают лёд привычного уклада. Подлинные перемены происходят спустя годы – тихо и незаметно. И есть все основания полагать, что так и будет снова.
В это никто не верил
Вспомните: разговор по мобильной связи в 2000 г. был роскошью: минута стоила 3 доллара, и даже солидные обеспеченные люди старались уложиться в бесплатные 10 секунд. В 2009 г. «труба» есть даже у бомжей и пенсионеров. До 2000-х и использование пластиковых карт для оплаты выглядело выпендрёжем. В 2005 г. уже три четверти горожан получали на карту зарплату, но половина из них картами для оплаты не пользовались – снимали в банкомате всю сумму и несли домой. А в наше время официанты часто остаются без чаевых, потому что многие люди вообще не носят наличных. Ушёл в прошлое обычай перехватывать деньги у знакомых - теперь занимают у кредитной карты.
При этом все масштабные реформы в экономике остались в 2000–2002 годах. А в последние 10 лет власть воинственно консервативна. Однако общество меняется неслыханно, ничего подобного не наблюдалось в бурные 1990-е. И дело не только в Интернете.
Считалось, что без алкоголя в России нет ни веселья, ни самой России. Однако по меркам наших дедов нынешняя молодёжь вообще не пьёт. И антиалкогольная кампания здесь совсем ни при чём. Наоборот, правительство спохватилось: снижает акцизы, снимает ограничения по рекламе крепенького. А молодёжь тяготеет скорее к спортивным клубам, чем к ночным. Ведь в человеке всё должно быть прекрасно: и бицепс, и трицепс, и дельтовидка.
Главная причина, похоже, в «рваной занятости»: всё больше людей не высиживают в офисах по 8 часов, а получают деньги за конкретные результаты, над которыми трудятся в любом удобном графике. Соответственно, в середине дня появляется время сходить потренироваться: хочешь, сам поработай над икрами ног, хочешь, с группой займись пилатесом или боксом. Сауна в клубе заменила исчезающие общественные бани в деле борьбы с похмельем, тем более что к дискуссиям о Христе и Достоевском, провоцирующим в банях новый виток запоя, фитнес не располагает. И государство в этой трансформации снова ни при чём.
Стать бодрыми и подтянутыми внезапно захотели молодые и старые, мужчины и женщины, хотя внятной пропаганды здорового образа жизни в стране не велось. Но молодёжь достаточно насмотрелась, как умирали от героина весёлые старшеклассники и студенты 1990-х, а пожилые похоронили немало ровесников, без меры любивших горькую.
Логичное развитие тренда: растут продажи мужской косметики, а салоны красоты включают в прейскурант новую услугу – макияж для мужчин. Новый герой XXI века зовётся метросексуал – это молодой обеспеченный горожанин любой сексуальной ориентации, центрированный на себе, своём комфорте и наслаждениях. В лице метросексуала пропагандируется идеальный потребитель современности, который больше всего боится старения, болезней, потери наружного лоска – поэтому им легко манипулировать. Его не тянет в коллектив, у него нет настоящих амбиций, ему малоинтересно происходящее в мире. Ему всё равно, в какой метрополии жить. Нельзя сказать, что российские мужики, ещё вчера брившиеся мылом, начали поголовно записываться на мелирование. Но заботиться о себе взялись даже те, кто «за метросексуала» мог дать в лицо.
При СССР люди собирали значки и марки «потому что интересно», а в XXI веке в тренде «как что-то получить». Народ коллекционирует лайфхаки – информацию для «упрощения жизни». Зачем покупать диски с фильмами, если знаешь, как бесплатно скачать их из Интернета? Зачем заряжать мобильник дома, когда лучше тратить электричество на работе? Зачем покупать девушкам дорогой ликёр «Бейлис», именуемый в народе «бабоукладчиком», когда можно смешать спирт с кофе и сгущёнкой?
Однако при поголовной заботе о здоровье Россия подсела на фастфуд: его доля в сегменте общественного питания составляет рекордные 60–65% – выше, чем в США. Одним хочется побыстрее перекусить и вернуться к работе, другим – сэкономить копейку. Реклама фастфуда ориентирована на юных: акцентирует не вкус и пользу продукта, а весёлый и яркий стиль потребления. Число школьников с ожирением по сравнению с советскими временами выросло на треть. При этом буллинг толстых девочек в школах процветает, никакого американского «боди-позитива» в моду у нас так и не вошло.
Любовь к себе
Однако, экономя копейки на питании, люди без нужды не связываются с государственным здравоохранением. Конечно, далеко не факт, что в дорогом медицинском центре врач районной поликлиники обслужит вас по евростандарту. Поначалу он думает, что здесь просто платят в четыре раза больше, а на пациентов можно кричать. Но борьба за деньги среднего класса заставила всю сферу обслуживания сильно подтянуться. Чего советская номенклатура не могла добиться от неё десятилетиями, несмотря на все грозные указы и «меры воздействия».
Пенсионеры в 1990-х выглядели совершенно обречённой на бедность когортой. Казалось, при любом росте экономики их копеечные пенсии никогда не доберутся до нормального европейского уровня. А старикам можно рассчитывать только на помощь отпрысков. Однако к концу 2000‑х 40 тыс. старцев получали пенсию за границей, нежась на песках в Болгарии или Таиланде, словно самые настоящие норвежцы. Государство и сейчас не может помешать гражданам сдавать квартиры, вовсе не платя налогов, – это порождает в небогатой стране миллионы рантье. Пенсионеры ради этого переезжают на дачу – чтобы сдавать городскую недвижимость. В России около 20 млн дачных участков и 60 млн садоводов, которые превратили убогие хибары в коттеджи, а огороды – в газоны и сады камней. Это уже полноценные загородные дома, за которые в Европе приходится платить бешеные налоги. А у нас это почти халява.
Настоящая сексуальная революция происходит в спокойные годы возрождения православия, патриотизма и традиционных ценностей. Люди наконец перестали стесняться секс-шопов. Ветераны этого бизнеса рассказывают, что в 1990-е магазины в ходовом месте за день посещало не более двух-трёх десятков человек. Они, словно грабители, приходили к открытию, когда мало клиентов, поднимали воротники, краснели и вяло лепетали, что ищут необычный подарок друзьям. Кто бы мог представить, что нынче в канун Нового года в секс-шопах станет не протолкнуться, а солидные дамы будут громко требовать скидочные силиконовые фаллосы со стикерами «Забей на кризис». Затейливое бельё обогнало по доходности диски с фильмами – товар заказывают в примерочную, спрашивают свой размер: «Как нет? А заказать можно? Только до пятницы, а то у нас годовщина свадьбы». Покупатель жаркого видео может наутро вернуться с возмущением: «Почему на диске написано, что Тринити Джеймс снимается в «Горячем болте – 8»? Я посмотрел, и её там нет».
Советская традиция, по которой муж целиком отдаёт жене заработок, а потом клянчит себе на пиво, повсеместно умерла. По данным Фонда «Общественное мнение», только две трети семей к 2007 г. вообще сохранили общую копилку, но их число тает на глазах. Всё чаще пара договаривается, кто за что платит или почём скидывает в общий котёл. А остальное – самая интимная тайна. Вопреки киношным грёзам браки заключаются между людьми одного круга, а прекрасной няне не светят рука, сердце и кошелёк миллионера.
Состоятельные женщины столь же практичны, а в столицах бум «независимого материнства». Искусственное оплодотворение донорской спермой, к которому ещё недавно прибегали отчаявшиеся бесплодные семьи, теперь пользуется огромным спросом у вполне здоровых незамужних женщин. Психологи в шоке, когда в клинику «за ребёнком» приходит красотка 25 лет: «Это естественное следствие размывания классовости, национальности, вообще любой человеческой общности. Люди постепенно усваивали, что неправильно ездить в общественном транспорте, мыться в общественной бане и жить в одной квартире с родителями. Мужьям – приготовиться».
Людей действительно интересуют в первую очередь они сами. Где-то это здоровое изживание детских комплексов, основанных на требованиях быть как все, шагать в ногу, делиться, жертвовать и не опаздывать. А где-то оно выходит из берегов, когда человек сам себя фотографирует десятки раз на дню, выкладывая лучшие селфи на всеобщее обозрение. Так или иначе, желание нравиться и получать одобрение будет главным двигателем перемен в ближайшие годы. И не нужно его недооценивать.
Люди будут больше карьер желать саморазвития, даже если понимают под ним бег на месте по крутящейся дорожке. Это изменит рынок труда, на котором договорные отношения уже вытесняют классическую корпоративную иерархию. Грамотный юрист скорее решится продвигать собственный бренд, зная, что на первых порах может подстраховать себя написанием рекламных текстов и развозом еды. А библиотекарю выгоднее три дня в неделю сидеть с детьми за почасовую оплату, чем с 10 до 19 таскать пыльные книжки. Народ будет ещё больше времени проводить в Интернете, который вытеснит телевизор дальше на обочину. Поэтому внутренняя политика государства трансформируется от преимущественно манипулятивной к более силовой – ей просто ничего другого не остаётся. Но приведёт ли это к революции – уравнение со слишком большим количеством неизвестных.
Вполне возможно, пути населения и власти настолько разойдутся, что они совсем перестанут интересоваться проблемами друг друга. И государство будет радо очередному коронавирусу, чтобы снова почувствовать себя в центре внимания.