Их союз счастливо сложился еще в 1978 г., когда Лейферкус был приглашен Темиркановым в труппу Кировского театра и вскоре вышел на эти подмостки непревзойденным Онегиным в коронном дирижерско-режиссерском творении Юрия Темирканова. Минувшие с той поры без малого 30 лет для обоих этих артистов мирового уровня стали годами кристаллизации их талантов.
Симфонию Йозефа Гайдна №101 («Часы») и Тринадцатую симфонию Дмитрия Шоста-ковича соединили в программе концерта с явным умыслом. Гайдн - основоположник самого жанра симфонии в ее «чистом», классическом понимании. Шостакович - радикальный формотворец, превративший симфонию в мощное философско-публицистическое высказывание. Тринадцатая симфония (для солиста, хора басов и оркестра на стихи Евгения Евтушенко, с легендарным «Бабьим Яром» в первой части симфонии) родилась в 1962 г. как реквием по замученным фашистами евреям и как сокрушительная пощечина государственной политике антисемитизма. А сегодня этот пафос «Бабьего Яра» будто заново родился уже в нашем времени. И зазвучал куда шире, атакуя всякий расизм, всякое человеконенавистничество. Название вполне безмятежной гайдновской симфонии - «Часы» - рядом с трагическим «Бабьим Яром» наводило на мрачную мысль о самом времени, как вечно повторяющемся, циклическом процессе. О времени, где грехи, пороки, преступления и кровь неизбывны - будь то отдельный человек или же власть.
Симфония «Часы» открывала концерт в консерватории. Она была исполнена Академическим симфоническим оркестром Санкт-Петербургской филармонии под управлением Темирканова - технически безупречно. Живую прелесть этой музыки, ее юмор - то изысканный, то простодушный, - оркестру едва ли удалось донести. Но слушателей, анемично внимавших Гайдну, заставило включиться в сложный духовный труд исполнение Тринадцатой симфонии Шостаковича - оркестром Юрия Темирканова, Сергеем Лейферкусом в качестве солиста, хором студентов Санкт-Петербургской консерватории и хором мальчиков Хорового училища им. М.И. Глинки.
Известны слова Шостаковича об исполнении Тринадцатой симфонии: «Дурак-певец для этого не годится...» Обладатель пластичнейшего баритона самого широкого диапазона, артист-интеллектуал, Лейферкус оказался прицельно точен в подаче тембровых красок, предельно содержателен в каждой интонации. Тем более что дикция певца не уступает мастерам драматической сцены. А Тринадцатая симфония, целиком сочиненная на литературный текст, ставит перед солистом, кажется, непосильные задачи. Помимо пронзительного «Бабьего Яра», в симфонии еще четыре части - «Юмор», «В магазине», «Страхи», «Карьера», где стихи Евтушенко больше похожи на рифмованную газетную публицистику, чем на поэзию. Конечно, музыка Шостаковича возвысила эти тексты до философских обобщений...
В итоге заметим: встретившись через тридцать лет, «небожители» Сергей Лейферкус и Юрий Темирканов показали несколько разный творческий «результат».