В ночь под Рождество, как и положено, в столице творились сказочные вещи. Сотни людей – стар и млад – в мороз тянулись от станции метро «Автозаводская» в сторону Культурного Центра «ЗиЛ». Один из последних поэтов «шестидесятников» - Евгений Евтушенко презентовал свою новую книгу: «Все поэмы».
Парное молоко поэта
До последней минуты было неясно приедет ли Евтушенко, но десятки телекамер ждали приезда Поэта на входе. В холле Центра тянулась огромная очередь на регистрацию. Вход был бесплатный, поклонники регистрировались заранее на специальном сайте. Рядом с огромным зеркалом стояли столики с новой книгой. Стоимость кусалась – 700 рублей. Но покупателей цена не отпугивала, тираж всего 2000 тысяч, так что вряд ли она дойдет до книжных магазинов.
«Книга далась нелегко из-за ситуации с обвалом рубля, она просто могла не выйти. Мы оказались в безвыходном положении. Но не было счастья, да несчастье помогло. На помощь пришли некоторые банкиры. Даже сказали, что впервые дают средства на поэзию, а не на бизнес», - рассказал «АН» друг Евтушенко Валерий Краснопольский.
Ожидая немного опаздывающего Евтушенко (он ехал прямо из больничной палаты), в небольшой комнате друзья – Валентин Гафт и Аркадий Арканов пьют чай.
- Мы знакомы с начала шестидесятых годов прошлого века! И бесконечно рады своим встречам, потому что нас связывают те далекие годы, которые мы называем «оттепелью», - говорит Арканов.
- Читать стихи Евтушенко, как читает их сам автор, практически невозможно. И не надо этого делать, пока есть Женя. Я завидовал ему внутри. Мне не нравилось, как он пестро одевался и на капустнике, я тогда уже начинал писать что-то типа эпиграмм, я прочитал гадость про него, за которую надо было сечь. Он мне потом при встрече «врезал». И простил. С тех пор он для меня остается великим артистом и поэтом, - прихлебывая чай, вспоминает Гафт.
И, глядя в чашку, тихо прочитал свое признание:
- Все равно я люблю Евтушенко,
Хоть признаться мне в том нелегко.
Если снять с него жирную пенку,
То парное найдешь молоко.
Маша и Медведь рифмы
Зал почти на 900 мест был уже полон, когда на сцену, опираясь на палочку – протез вместо правой ноги – выпорхнул Евгений Александрович. Почитатели его таланта встали и долго, очень долго аплодировали Маэстро. «Можно я буду сидеть?», - спросил он. Зал выдохнул: «Да».
- Мне на сцену помогла выйти моя любимая женщина, моя жена Маша. Если бы не она, я вряд ли появился бы сегодня здесь. Я еле выбрался из… исчезновения. Она меня просто выручила, как бывало уже много раз. Я хотел бы сказать, что это большое счастье. Я не знал, как буду себя чувствовать. Но знал, что поддержать меня придут мои любимые соратники по жизни, шестидесятники - такие, как великий актер Валя Гафт. Я счастлив, что здесь Аркадий Арканов - один из самых мудро-остроумных людей. Наконец здесь прекрасный человек Илюша Фаликов, который написал книгу обо мне в серии ЖЗЛ. Все они были готовы выступить, даже если б меня не было. Но мне не захотелось оставлять их одних, обманывать надежды тех, кто пришел сегодня на вечер. Да, страна наша еще несовершенна, и не все наши надежды выполнены, - но пока у нас есть люди с такими глазами, как у тех, кто в этом зале, люди, которые любят поэзию и которые знают, что Россия не может без поэзии. Этот жанр не позволяет нам терять совесть. Я так счастлив быть с вами здесь! – бодро, будто бы болезнь не брала за горло, начал Евтушенко.
Его слова неоднократно, как на съезде правящей партии, прерывались овациями.
Ах, война, что ты сделала, подлая
Поэт не был бы поэтом, если бы не вспомнил о своих учителях – поэтах, прошедших фронтовыми дорогами. Тема Великой войны прошла рефреном через всю его творческую жизнь. И, в отличии от нынешних стихоплетов, не отпускает до сих: «На меня напали за слова о том, что я благодарен войне. Но война помогла всем моим товарищам-шестидесятникам, которых почти не осталось сегодня, сохранить понятия о родине, о достоинстве и совести». И он с гордостью несет флаг Победы.
- На меня нападают за то, что я преподаю в Америке - но я продолжаю то, что было завещано поэтами-фронтовиками, - а завещан нам был «дух Эльбы». И я стараюсь сделать все, чтобы и молодое поколение американцев не забыло, как когда-то мы сражались против общего врага и победили вместе. Мы не имеем права забыть про это и сейчас. Я очень люблю свой американский кинокласс. Я преподаю там уже 20 лет. Преподаю и русскую поэзию, русскую прозу, и русское, европейское кино. 31 декабря 2014 года я написал стихи «В университетском классе». В интернете, где их прочитали, тут же на меня посыпались новые нападки - и я дописал стихотворение уже 4 января наступившего 2015 года. Послушайте его, это, мне кажется, важно, - делиться Евтушенко и читает:
В университетском классе
Двадцать лет я в Оклахоме, в Талсе,
словно в неоконченном бою.
Будто бы один в живых остался,
Эльбы братский дух преподаю.
Я люблю моих американцев,
чьи солдаты-дедушки тогда
с русскими не стали пререкаться,
и война была на всех одна.
Правда, все мы сделали полдела,
почему? Понять я не могу.
и потом опять война сдурела,
превратясь в холодную каргу.
Я учу всех не иметь с ней дело,
как не верить общему врагу.
Но о мире фразы, фразы, фразы,
обещая, вроде, благодать,
превращаться стали в дроны, в базы,
а сквозь них сердец не увидать.
Не шестидесятники-поэты,
а за лицемером - лицемер
объявили собственной победой
роковой развал - СССР.
Разве ты, искусство, разучилось
нас объединять - я не пойму?
Как стране Шевченко приключилось
с пушкинской страной вести войну?
Вкрадчивая третья мировая
по земле измученной идет,
и не устает, нас примиряя,
пырьевский князь Мышкин, «Идиот».
Если «идиоты» все такие
были бы, мир стал бы исцелим,
были б в дружбе и Луганск, и Киев,
Даже Газа и Иерусалим.
Как сплотились воры и воришки
в мафии, где жизни на кону,
и как слиплись войны и войнишки
в третью лицемерную войну?
Начав с признания в любви любовью встречу он закольцевал. На сцену вышла Мария, и, держа ее ладонь около своей щеки, прочитал:
Я люблю тебя больше природы,
Ибо ты как природа сама,
Я люблю тебя больше свободы,
Без тебя и свобода тюрьма!
От редакции. 2015 год в России объявлен годом литературы. Будут помпезные встречи, программы по госканалам, Госпремии и прочая мишура.
Евгений Евтушенко предложил свой сценарий: «Я надеюсь, что мы не дадим возможности превратить это в бюрократическое мероприятие. Что превратим мы этот год в народное празднество. Всем народом поклонимся - начиная от наших классиков до совсем недавно ушедших поэтов-шестидесятников. Я обратился к нашему государству с просьбой, чтобы мне доверили право - составить на основе моей 5-томной «Антологии русской поэзии» два мегаконцерта, которые произошли бы в Москве и Питере. Это могло бы стать очень ярким и крупным событием Года литературы. И второе: я попросил, чтобы мне также доверили - с хорошим небольшим молодым коллективом - дали бы один вагон, чтобы проехать по всей Восточно-Сибирской магистрали до Владивостока (по этой магистрали я когда-то пытался добраться на войну от станции Зима). Восстанавливая хорошие традиции агитбригад, - везде, где нас будут принимать, останавливаться и читать стихи с нашей молодой командой. Жду от государства ответа».
Дождется ли? Ни одного чиновника от культуры на встрече не было. Книга «Все поэмы» вышла с помощью банкиров, а не министра Мединского. Ведь «чин» в России больше, чем Поэт.