Его клиентами были криминальные группировки, воры в законе и «киллер №1» Александр Солоник. Несмотря на то что «лихие девяностые» остались позади, адвокат Валерий Карышев до сих пор носит титул «адвоката мафии», хотя его клиенты стали респектабельными бизнесменами, депутатами, руководителями городов и регионов.
– ВАЛЕРИЙ Михайлович, сегодня мало говорят об организованной преступности. Ее уже нет или она претерпела серьезные изменения? Та же Москва больше не делится на сферы влияния «солнцевских», «ореховских», «курганских» и прочих?
– Разумеется, преступность сохранилась. Просто сейчас она «легализировалась». В Москве сегодня очень трудно встретить так называемые стрелки, разборки и наезды, которые были характерны для начала 90-х. Хотя иногда можно встретить лиц, скажем так, похожих на персонажей эпохи 90-х. Но это, скорее всего, приезжие.
Конечно, большинство группировок в Москве остались, но все они по большей части стали заниматься легальным бизнесом. В регионах ситуация другая, там 90-е в полном разгаре.
Например, по делам я бываю в Казани и могу сказать, что знаменитый «казанский феномен» (в свое время в Казани было огромное количество так называемых неформальных молодежных банд, которые делили город по кварталам, микрорайонам и улицам, всем известны такие названия как «Кинопленка», «Жилка», «Детский мир», «Грязь») до сих пор сохранился.
Разумеется, такого беспредела, как раньше, – когда драться ходили улица на улицу, район на район, – уже нет. Но группировки сохранились, хотя некоторые и легализовались. Моего клиента Рифката Вахитова, которого правоохранительные органы причисляют к лидерам одного из могущественных преступных сообществ Казани, сейчас обвиняют по очень модной статье – рейдерство.
В свое время мой клиент носил в определенных кругах кличку Фонтан и, по версии правоохранительных органов, возглавлял группировку «Грязь». Но сейчас он стал заниматься бизнесом. Его интересы пересеклись с интересами влиятельнейших людей Казани, вследствие чего мой клиент и попал в поле зрения правоохранительных структур.
– А воры в законе, эти «коронованные особы» 90-х? Остались и сейчас, я полагаю?
– Остались, конечно. Эта «каста» вообще мало подвергается каким-то внешним воздействиям и изменениям. Даже в 90-е годы воры в законе особенно не высовывались. Они не участвовали в стрелках и разборках, не руководили непосредственно группировками – для них это «западло». Да, они курировали деятельность группировок, выступали как своего рода наблюдатели, третейские судьи, но не более того… Они никуда не пропали, как не исчезли и те сферы деятельности, от которых они кормятся: мошенничества, кражи, угоны и продажа автомобилей, игорный бизнес, наркотики и так далее.
Естественно, и в этой среде периодически что-то происходит. Кого-то убивают, кого-то закрывают, чья-то жизнь, наоборот, становится более стабильной и основательной.
– В своих книгах вы описываете схемы создания государством неких теневых структур, которые выполняют роль «санитаров» – устраняют опасных и неугодных. Все-таки существовала ли реально такая организация, как «Белая стрела»?
– Существовала. Но вы же понимаете, что такого здания в Москве – чтоб была вывеска «Белая стрела» – разумеется, не было. Если вы смотрели фильм «Шизофрения» (который, кстати, консультировал генерал Коржаков), там это все хорошо показано. У меня было дело, в котором я защищал сотрудника милиции. Он якобы необоснованно задержал двух киллеров, которые должны были убить владельца казино. Когда их задержали и несколько дней без всяких документов содержали в СИЗО, то приехали сотрудники известной спецслужбы и сказали, что предполагаемые киллеры – их люди, которые работали под прикрытием, и их надо срочно выпустить. Милиционеры, естественно, сказали, что выпускать никого не будут. Тогда против них возбудили уголовное дело. Потом мне сказали, что это и была та самая «Белая стрела», которая должна была покарать владельца казино, занимавшегося криминальными делами.
– Сейчас тема «длинной руки государства» снова необычайно популярна. Убийство того же Литвиненко… Даже если этого не говорят вслух, то выразительно подмигивают глазом, мол, все понятно, чьих это рук дело. У вас есть на этот счет какое-то свое мнение?
– Литвиненко я знал еще со времен, когда защищал участников «курганской группировки». Литвиненко тогда работал в ФСБ и был тем человеком, который снабжал «курганцев» информацией. (В то время по Москве ходили слухи, что «курганскую группировку» курируют и опекают два бывших генерала КГБ, связанные с легендарной «Белой стрелой», секретной организацией, уничтожающей уголовных авторитетов. – «АН».) Он несколько раз встречался с лидерами группировки, рассказывал, кто задержан, кто ведет эти дела. Так что Литвиненко еще тогда, можно сказать, работал на мафию и получал за это деньги.
Потом, когда я встречался с Ковалевым (бывший директор ФСБ), он мне рассказал, что Литвиненко пришел в ФСБ, когда там только создавали отдел по пресечению деятельности преступных группировок. Его взяли из конвойной службы. Что от него можно было ожидать?
Могу точно сказать, что «курганцев» и Солоника он знал лично. Я не верю в то, что российские спецслужбы имеют отношение к отравлению Литвиненко. Я думаю, что у него просто был бизнес с радиоактивным полонием или он действительно собрал компромат против бизнесменов-олигархов. Спецслужбам он был не нужен, потому что в таком случае надо было убрать в первую очередь тех, кто на самом деле раскрывал деятельность агентов, разведчиков.
– Валерий Михайлович, несмотря на то что «лихие девяностые» ушли в прошлое, вас до сих пор называют «адвокатом мафии». Ваши документальные книги стали бестселлерами. Вам не кажется, что таким образом и вы лично приложили руку к тому, чтобы романтизировать криминальный мир?
– В моих книгах жизнь бандитская совсем не романтизирована. Наоборот, становится ясно, из чего на самом деле эта жизнь состоит: из СИЗО, пресс-хат и заканчивается контрольным выстрелом в затылок. Разве это романтика? Где сейчас самые крутые, самые богатые, самые «авторитетные» люди – Отари, Сильвестр, Могила и многие другие? Правильно, в земле. Вот и вся романтика бандитской жизни.